Обе Бездны
Шрифт:
— Нарата! — закричал рыжий, отчаянно подвывая. Тенерос надавил ему на горло:
— Если ты хочешь умереть, можно это сделать и без ритуала!
— Если в ритуале есть смысл, то его необходимо провести, — Нарата под конец и сама слетела с крыши, приземлившись позади Тенероса. — В конце концов, для полного контроля над Тьмой можно будет и пожертвовать одним драконом. Как показывают события, даже Мирдал не в силах защитить это место.
— Возможно, он и прав, — Тенерос задумался, а Таймург отвёл лапу. — Когда я убил Герусета, ты возобладала над Тьмой. А Герусет — тот, кто убил Дивра, что
— Я? — Нарата изумлённо посмотрела на Тенеброса. — Но… Почему я, а не ты?
— Могу и я, — спокойно ответил Тенеброс, но Нарата его остановила.
— Я не хочу, чтобы дети становились свидетелями убийства. Хватает в Нашаре драконов со сломанной психикой, — она наклонилась и взяла Торстейна за лапу, помогая ему привстать.
— Я казнил Герусет публично, и ты должна, — Тенерос, тем временем, наблюдал за окружающими драконами, что сходились и слетались на площадь. На Хубур и Адору в том числе. — Этим ты покажешь всему народу свою волю. Дракон не должен стыдиться своих поступков.
— Вы совсем тут обезумили! — Вскрикнула выбежавшая с опушки Зареслава. — Вот почему моя мама ненавидит воплощения — они сплошные убийцы! Ждите, когда Маррут сама вас убьёт!
— Не совсем, — Нарата одним шагом встала перед драконом. — Арма и Варлад сохраняли разум, а я не собираюсь кому-то уступать! И уж тем более — позволять кому-то калечить моих друзей у меня на глазах!
— Арма не я. И не ты. А впрочем, делай как знаешь. Ты умнее Тьмы, даже если она вечна, а ты — девятнадцатилетняя девочка с грудью больше мозга, — Тенерос хохотнул басом, будто гром прогремел вдалеке. — Ну что, Воплощения, подеремся, как на могиле Зората однажды? Мудрый ошибается и учится на ошибках — но он не ошибается дважды.
— К чему драться? — Нарата вложила толику энергии в Торстейна, залечивая кости. — Это путь глупца. Любую проблему нужно решать раз и навсегда.
Меч, проявившийся в её свободной лапе, так легко отделил голову Тенеброса от тела, что никто из детёнышей не сообразил, что произошло. Нарата же спокойно втянула в себя Воплощение и повернулась к Таймургу.
— Тьма умеет учиться. А вы — пережитки прошлого, явившегося только для одной цели. Которую уже выполнили.
— Ха-ха-ха! — снова загрохотал бас Тенероса. На его плечах за несколько мгновений выросла новая голова. — Не в том моя цель — помереть от Воплощения!
Новый удар Нараты отбил выставленный поперёк клинок — побольше оружия Нараты, массивнее. После удара он даже не дрогнул, Нарате самой пришлось отвести меч, чтобы не лишиться его при ответном выпаде массивного самца, что продолжал её поносить: — Балаган! Народное зрелище и позорище для драконят! Драка обрюзгшего Мрака и красотки Тьмы! Герусет против Инанны, Тьма против Света, дружба против предательства! Игрушка для тупости невыросших детей. Чего ты хочешь, Нарата? А вы все, все кто тут стоит? Дай вам волю — и вы убиваете защитников от навов так же, как убили Аменемхата! Нельзя творить всё подряд, поймите. Даже если вы Тьма.
— Именно поэтому я тебя остановлю, — Нарата отступила, парируя изощрённый удар Тенероса. — Ты думал, что сможешь управлять
Тем временем Таймург под шумок хотел было снова вцепиться в Торстейна, но к нему наперерез полетели Адора и Зареслава.
— Что, под покровом ночи издеваться над беззащитными проще? Торстейн, достань и свой меч!
— Всё же конфликт был неизбежен, — Таймург распахнул крыло, блеснувшее ярким лезвием. — Глупый дракон скалится в лицо матери и поднимает на неё лапу!
— Не олицетворяй себя и Тьму, вы — совершенно разные, — поморщился Торстейн. Крыло ныло. — Вам всё равно не победить. Нас здесь много!
— Так и я не один! — крикнул ему Тенеброс, сильным ударом заставив Нарату попятиться. — Что Ликдул? Кучка сироток под командованием Светлого и предателей! Никаких ваших пушек не хватит против тех, кто уже давно мёртв!
Чёрная клубящаяся тень отделилась от него. Нарата с ужасом увидела в ней черты Намиры. Ещё одно Воплощение, сильнейшее из прежних, уже стояло перед ней, проявляя в лапе мертвенно-бледный меч с рукоятью, представлявшей собой цепляющихся друг за друга драконов, стремящихся добраться до гарды. Вслед за этой тенью из почвы начали просачиваться и испаряться другие — целый туман душ, от которых молодые драконы, рыча, разбегались, а старые отступали, уже потеряв преданность Мирдалу на фоне страха.
— Тьма убила Герусет, Герусет убил Тьму, — произносила главная Тень двумя голосами, мужским и женских. — Все мертвы, ничего нет.
Тенерос от изумления даже не воспользовался ошибкой Нараты, которую легко мог бы поразить в тот момент — драконесса и сама удивлённо смотрела на двойное создание, бледный глаз которого презрительно скользнул по Воплощению. В тот же миг сверкнувший алый луч ударил Тенеросу в спину и опрокинул его на живот. Дырка в его груди ещё не успела зарасти, как несколько разноцветных лучей ударили из окон таверны, хлестнув по крыльям и лапам обоих Воплощений мрака.
— Да разберитесь вы с ним уже! — завопил кто-то пьяным голосом, а затем низкорослая самка вылетела из окна на подоконник, держа врага на прицеле энергомагической винтовки. — Как в старые-добрые времена, Артара! Бей его!
— Я таких времён не помню… — фиолетовая опасливо высунулась из-за косяка, прикрываясь мечом.
Самообладание сохранял разве что Мирдал. Он всё то время с тех пор, как дошёл наконец до деревни, стоял спокойно. Не помогал и не мешал никому, зная, что без него справятся, извлекут какой-то урок. Но на этот раз приходилось учить не дракона. И не Воплощение.
— Побыла деструктором? — он наконец сказал, подходя к Намире-Герусет. — Теперь пора строить!
— Этим пусть займётся Арма, — оскалилась половина герусетиной морды, в то время как половина Намиры сохранила спокойствие. — Но я дам вам ещё один шанс.
Он резко развернулся и вонзил меч в спину изуродованного Тенеброса. В тот же миг красные перья стали стремительно облетать с крыльев, а слепой глаз вытекать из глазницы.
— Душа Герусет была заключена в этом мече. Теперь он стал хранилищем для того, кто возомнил себя Тьмой, — Намирина сторона проявлялась всё ярче, но голос принадлежал Герусет.