Объединенные разумом
Шрифт:
— Уничтожаем спускаемый аппарат, — как бы между прочим заметил он, но глаза его были устремлены на Чена. — Конечно же, в строгом соответствии с требованиями Безопасности в условиях карантина. Твоя команда находится здесь, а нам не хотелось бы рисковать. Вдруг какой-нибудь очень опасной форме жизни с Траванкора захочется бесплатно покататься с нами. Так ведь?
Чен лишь покачал головой. Его лицо продолжало оставаться невозмутимым даже тогда, когда на экране появился объятый синим пламенем спускаемый аппарат. Во время их совместного сеанса на Траванкоре Нимрод и Алмаз предусматривали и такую возможность, но
Всё было предельно ясно. Либо Нимрод уже изыскал какой-то способ проникнуть из капсулы внутрь корабля, либо Лии и остальных уже не было в живых. Предполагалось, что, когда спускаемый аппарат будет пришвартован, объединённый интеллект распадётся на отдельных членов, и каждый из них будет самостоятельно пытаться пробраться на борт корабля. Всё казалось достаточно просто, когда Нимрод и Алмаз выдвигали эту рискованную идею. Сейчас это звучало как нечто невозможное. Чен пожалел, что не обладает врождёнными способностями Энджела оценивать шансы.
— Прежде чем ты поведёшь нас вниз, чтобы забрать Создание, и мы сможем поговорить о праздновании успеха, — продолжал Мондрайн, — я хотел бы задать тебе ещё один дополнительный вопрос. Мне не терпится узнать, сопровождались ли ваши действия на Траванкоре какими-нибудь видениями или искажённым восприятием реальности?
Наступил очень важный момент. Мондрайн должен был знать о его первой загадочной встрече с Нимродом, потому что Чен докладывал о том, что видел Лию, и это сообщение осталось в базе данных. Но как ему нужно было ответить? Может, стоило рассказать, что и позже происходила подобная встреча? А может быть лучше сказать, что, находясь в глубоких джунглях, они сожгли и тем самым уничтожили нечто, являвшееся по их предположения порождением Создания?
Оба ответа были одинаково опасными. Чен колебался, а Брейчис, видя его нерешительность, вскинул ружье и сделал шаг в сторону двери, за которой находился Чен.
— Проклятье! Эсро, он слишком долго молчит. Неужели ты не видишь, что он водит нас за нос?
— Лютер, успокойся. Мы все здесь на взводе. Но мне нужно Создание, даже если тебе на него наплевать. И, прежде чем спуститься на поверхность, мы должны точно знать, что произошло на Траванкоре.
За спиной Мондрайна медленно открылась ещё одна дверь. На пороге стояла женская фигура. Чен задержал дыхание и попытался не смотреть в ту сторону, где из темноты в ярко освещённое карантинное помещение входила она.
«Лия?»
Но тут Чен с огорчением вздохнул. Вошедшей оказалась Годива Ломбер. Она была одета в скромное с длинными рукавами белое платье из телячьей кожи. По лицу можно было прочесть, что она чем-то ошеломлена.
Лютер Брейчис не слышал, как она вошла, до самого последнего момента. Он резко повернулся и вскинул своё оружие, держа палец на спусковом крючке. Увидев Годиву, он выпустил из груди воздух и опустил ружье.
— Годди, никогда больше так не входи. Тебе же было сказано оставаться в нашей комнате, пока я не вернусь. Я ведь мог застрелить тебя!
— Мне надо с тобой поговорить, Лютер. — Её голос звучал загадочно, словно доносился издалека. — Ты должен выслушать. Это очень важно.
— Попозже. Разве ты не видишь, что мы заняты? Ты должна вернуться в комнату. Я просто не могу сейчас уделить тебе внимание.
— Но это нужно сделать
— Пойди с ней, — раздался чей-то голос. Это Энджел говорил через компьютерное переговорное устройство. Лютер Брейчис, Годива говорит правду. Ты должен пойти с ней.
— Что это всё за чертовщина? — Брейчис стал поворачиваться к Энджелу, но тот находился в безопасности за армированной стеклянной перегородкой.
— Это то, чего я боялся. — Мондрайн сломя голову бросился к пульту управления. — Оно на борту. Одному только Богу известно, как и откуда оно проникло. Но оно находится здесь, Лютер. Видишь, что оно сделало с Годивой. Посмотри на её лицо.
— Годива! — Брейчис снова повернулся к ней.
— Нет, Лютер, нет. — Она вышла вперёд и оказалась прямо перед ним. — Эсро ошибается. Действительно, на борту есть кто-то новый, и я с ним разговаривала. Но ты не волнуйся, со мною ничего не случилось. Со мной просто не может чего-нибудь случится. — Она одарила его открытой улыбкой. — Лютер, Нимрод не сделал мне ничего плохого. Но он мог бы помочь тебе и Эсро. Вы могли бы избавиться от вашей ненависти и жестокости. Пожалуйста, идёмте сейчас со мной, и ты и Эсро. Лютер, я люблю тебя. Ты же знаешь, я никогда не сделала бы то, что могло бы причинить тебе вред.
За спиной Годивы дверь, ведущая в помещение, начала открываться сильнее. Мондрайн и Брейчис в первый раз за эти минуты бросили взгляд в сторону коридора. То что они увидели, заставило их попятиться назад.
В помещение входил Нимрод. Чен впервые сам увидел менталитет, не будучи его частью. Даже для него это было приводящим в ужас зрелищем. Тела Лии, С'глаи и Энджела медленно шевелились, облепленные роящейся массой компонентов Ишмаэла. Из основной части отходили длинные извивающиеся щупальца тёмно-лиловых компонентов Лудильщика. Они вытянулись через всё помещение и достали до замков запертых дверей. Чен увидел, как вся масса дрогнула и подошла ближе к нему. Дверь, за которой сидел Чен беззвучно отъехала в сторону.
— Годива, посторонись! — закричал Брейчис, вскидывая оружие и пытаясь прицелиться в то, что находилось за стоящей перед ним женщиной.
— Стрелять бессмысленно, — произнёс из глубины трепещущей массы голос Лии Рэйнбоу. — Лютер Брейчис, Годива говорит правду. Мы можем вам помочь. А в её рассудок мы не вторгались, потому что мы не в состоянии это сделать. Можно мы всё ему расскажем?
Годива закивала, всё ещё глядя Брейчису в лицо страстным взглядом.
— Расскажите ему. Пусть он узнает об этом сейчас. Я его так люблю!
— Лютер Брейчис, мы не смогли втянуть Годиву в наш ментальный союз, хотя пытались сделать это. Мы не смогли, потому что Годива — не человек.
— Годива, отойди! — Брейчис, похоже, не услышал того, что сказал объединённый интеллект. Рука, сжимающая оружие, дрожала. — Отойди в сторону, дай мне выстрелить в него.
Годива подошла ещё ближе, протянула к нему руки и положила их ему на плечи.
— До разговора с Нимродом я не могла тебе об этом рассказать. Я была закодирована таким образом, что не имела возможности этого сделать, и всё время меня мучил вопрос, узнаешь ли ты когда-нибудь об этом. Они говорят правду. Я не человек. О, Лютер, пусть они тебе помогут.