Объединяй и завоевывай
Шрифт:
— Что видишь? — небрежно поинтересовался Римо.
— Днище пустой гулкой железяки.
— Нет, присмотрись получше. Что еще?
— Черт, мое собственное отражение.
— Точно, — произнес Римо. Сграбастав торговца крэком, он молниеносно пихнул его в контейнер. Ноги парня, правда, остались снаружи, и он дрыгал ими, как лягушонок. Римо хорошенько стукнул негра по спине, и тот торопливо втянул конечности внутрь. Римо тотчас водрузил на контейнер крышку. — Дышать можешь? — спросил он.
— Выпусти
— Я спрашиваю, ты дышать в состоянии?
— Да. В состоянии.
— Понял теперь, почему эти дырочки называются отверстиями для воздуха?
— Что?
— Это я так, про себя, — отозвался Римо, подхватывая контейнер. Он поднимался вверх по лестнице, когда вновь потянуло крэком. Запахи смешивались — застарелый и совсем свежий.
Задержав дыхание, Римо, как ищейка, последовал за тонкой струйкой дыма. Запах привел его на третий этаж. Там среди обломков офисной мебели расположилась веселая компания. Парни передавали друг другу сплющенную и особым образом изогнутую жестянку из-под кока-колы, откуда вился едва заметный дымок.
Курильщики по очереди втягивали в себя отраву, всякий раз припадая для этого к искореженному горлышку жестянки.
— Мусорщик пришел, — пропел Римо.
— Пшел вон, — коротко бросил один из наркоманов. Прочие даже глаз не подняли. Все были ужасно худы от недоедания, и им явно недоставало сил двигаться.
— Я пришел за мусором, — повторил Римо. — Давайте начнем вот с этой жестянки из-под кока-колы.
В компании все мгновенно встрепенулись. Неожиданно на Божий свет появился ТЕК-22, и его ствол уперся в человека, который держал жестянку.
— Не вздумай отдать! — заявил владелец пистолета. — А то я тебя пристрелю.
— Складывается впечатление, что ты направил ствол не в ту сторону, — задушевно произнес Римо. — По-моему, следовало бы наставить оружие на меня.
— Ну-ка отдай банку! — взревел обладатель ствола.
— Ты же только что сказал, чтобы я ее держал, — удивился курильщик.
— А я передумал. — Потом этот тип, видно, снова что-то там у себя в голове переменил, поскольку неожиданно для всех нажал на курок.
Владелец банки из-под кока-колы поник простреленной головой и пролился красным соком.
К упавшей жестянке мигом потянулись три пары рук. Как будто в банке заключался последний на свете глоток кислорода!
Началась потасовка, и Римо стал собирать свою жатву. С каждым хлопком крышки в контейнере исчезал какой-нибудь наркоман. Вот крышка отзвонила в последний раз — все дырки в ящике оказались забиты, через них виднелись куски темной или розоватой плоти. К одному из отверстий на мгновение приникла весьма чувственная темная ноздря, припудренная белым. Она несколько раз расширилась, втягивая загрязненный воздух
— Ну, как там у нас дела? Нормально? — спросил Римо.
Из контейнера донесся негодующий рев, и Римо решил, что все устроились довольно сносно. Он оттащил ящик к заколоченному фанерой окну и принялся отдирать фанерный лист от алюминиевой рамы. Гвозди с визгом подались и вышли из отверстий.
Римо выглянул в окно. Внизу, похожий на кузов автомобиля, стоял большой мусорный контейнер с поднятой крышкой. Римо подтащил свой к окну, хорошенько примерился и вытолкнул ящик на улицу. Тот приземлился в самой середине большого контейнера и сложился от удара, как телескоп.
Громкое «бэнг!» привлекло внимание субъекта несколькими этажами выше.
— Что, черт возьми, происходит?
— Мусор выбрасываю из дома на улицу.
— А ты кто такой?
— Я из санитарного управления.
— Неужели городские власти решили разгрести здешнюю мусорную свалку?
— Нет, не власти. Это инициатива налогоплательщиков.
Субъект осклабился.
— Отлично. Продолжай в том же духе. Здесь и в самом деле скопилось много всякого дерьма. Давай сюда, на девятый этаж.
— Уже в пути, — отозвался Римо.
Спустившись вниз и прихватив еще два контейнера из тех, что оставались у входа, Римо устремился на зов.
На девятом этаже звучал рэп, да так, будто по стенам били резиновыми кувалдами. Каждое третье слово песни было непечатным.
А пелось о том, как здорово оказаться изнасилованной. Певица ежесекундно выкрикивала в микрофон непристойности, имитируя вопли обесчещенной.
Римо решил прежде всего разделаться с музыкой.
— Сюда, сюда, — позвал его кто-то.
Другой подхватил:
— Слушай, а ведь мы тоже налогоплательщики. Ты только глянь — нам решили помочь избавиться от всякой дряни!
Римо вошел в комнату. Настоящая клоака! Когда-то здесь работал кафетерий. Теперь комната выглядела так, будто ее накрыл тайфун «Алиса». Обугленные останки стульев в углу свидетельствовали о том, что в настоящее время с готовкой и отоплением у обитателей хреново.
Высокий мрачный негр, взглянув на Римо, скомандовал:
— Эй, принимайся-ка за работу!
— Слушаюсь, сэр. — Римо двинулся к уцелевшему столу, на котором криками и барабанной дробью исходил магнитофон, и, не оглядываясь, швырнул его через плечо. Магнитофон с печальным звоном погрузился в железный ящик у входа и навеки замолчал.
Смех в комнате, как по команде, оборвался. Лица присутствующих окаменели.
— Эй ты, это совсем не мусор!
— Кому как, — отозвался Римо, не повышая голоса.
— Ладно, парень. Видишь бумажки? Собирай-ка их и проваливай подобру-поздорову.