Объект номер 13
Шрифт:
Птичка слушается просто богически. У альдов всегда хорошая техника, но эта красотка уж совсем запредельная.
Это любовь с первого взгляда. В такой даже сдохнуть не зазорно, если что.
Смотрю, как дела у моих соседей. Один, судя по инфе, новичок на гонках, слегка трясётся. Не может привыкнуть к машине? Неполадки? Или ему достались те самые проклятые движки? Узнать не успею, потому что второй не спит. За мной он не угнался на манёвре, зато этот зелёный нуб — добыча лёгкая. Пристроиться в хвост,
Новичок успевает катапультироваться, слава Космосу. Всё же, помирать ради чужих донатов — так себе судьба.
Но второй следует за ним и расстреливает катапультационную капсулу.
— Какого?! — не могу найти цензурных слов, потому вворачиваю ото всей души парочку нецензурных. Это ведь не обязательно, достаточно уничтожить машину! А с пилотом уж как повезёт. Но добивать-то зачем? Это действительно не предусмотрено правилами!
“Если я понимаю верно, тут многие так поступают, — комментирует Тринадцатый спокойно. — Развлекают толпу и избавляются от конкурента.”
Мне от злости тяжело дышать.
Приказы о расстреле выживших после крушения иногда отдаются, да. Больше в порядке исключения, правда, в случае очень тяжёлых боёв и исключительных обстоятельств, когда на кону стоит слишком многое. Но вот так? Серьёзно?
Расстреляв беззащитного человека в шлюпе, соперник поворачивает ко мне. На моём лице почти помимо воли расплывается хищная улыбка.
Я сниму его, что бы там ни было. Такие летать не должны.
— Иди сюда, мразь, — сказала я. — Поиграем.
Я вхожу в ещё один вираж, избегая потенциального удара его дальнобойных пушек. Повезло уроду с жеребьёвкой, наши “Гарпии” — отменные кораблики, особенно усовершенствованные. Мало что может сравниться с ними в боевой мощи… но рядом с альданскими птичками они тяжеловаты на поворотах. Уж я на них летала, знаю, что надо успеть подловить шустрого альда, пока за спину тебе не зашёл…
Странновато это: оказаться не по ту, а по эту сторону.
Бодрит.
— Кат, что у тебя там? — голос Макса в наушниках звучит до сюра привычно. Так ещё и забуду, что мы не в бою, а на дурацких игрищах.
— У меня тут небольшая вечеринка, — говорю ему, петляя меж астероидов, чтобы помешать “Гарпии” прицелиться. — Присоединяйся!
— А, ты же знаешь, малышка — я король вечеринок! Сейчас тут начищу наглую рожу, как в старые недобрые времена, и мотнусь к тебе!
— На связи, — отрубила я, стремительно бросая машинку вниз. В башке зазвенело от перегрузки, но птичка моя послушалась, как влитая. Системы взвыли: заряд плазмы прошёлся в каком-то миллиметре и слегка оплавил правое крыло. Не поняла? Внешние щиты что, вообще не пашут?!
“Похоже, мы выяснили, какая тебе досталась неисправность,” — заметил Тринадцатый.
Я согласно ругаюсь. Одно радует: это хотя бы не двигатель.
“Отставить
— Слушаюсь, — бормочу себе под нос.
Как же всё странно, а!
Лицевой щит активирован. Подныриваю под “Гарпию”, обманный манёвр — привет, парень! Ты горишь. И что-то мне подсказывает, что выбраться не успеешь.
“Вправо!” — рычит Тринадцатый.
Выполняю команду раньше, чем успеваю подумать — привычная реакция думает за меня. От резкого поворота машина капризничает, носом идёт кровь, вирт выдаёт какие-то предупреждения. Но важно одно: заряды альданца, подобравшегося сзади, всё же прошли мимо.
Но альданец отставать не собирается. И ему корабль достался свой, знакомый, так что фора у него по всем параметрам.
Верчусь. Уворачиваюсь. Стараюсь спрятаться в астероидах. Но альдов уже двое, они явно сговорились и зажимают меня целенаправленно. Тринадцатый вставляет свои ремарки, но он, как призрак из городских легенд: не поможет ничем, кроме как советом.
Что, неужто отлеталась, Вихрь 14?..
— Эх, Кат, никуда с тобой не сходишь! — говорит в наушнике Макс, и его лёгкий суперскоростной истребитель подрезает одного из альдов. — На одну минутку оставил, а у тебя тут групповушка нарисовалась. И всё без меня.
Губы дрожат, хотят сложиться в улыбке.
Макс придурок, всегда им был. Он предатель, чего уж там. Но он свой, тот, с кем провела вместе пять лет в одном отряде. Жрали один паёк, смотрели в глаза Костлявой, шутили дурацкие шутки, спасали друг друга.
С ним так привычно летать. И это паршиво.
Но ничего не поделаешь.
— Что, Макс, два на два? Не худшая для нас арифметика!
— Ага, — фыркнул он. — Бывало паршивей! Давай перелетаем их, крошка!
И дальше всё идёт привычно. Не то чтобы легко: когда в космическом бою было легко? Но знакомый голос трещит в динамике, противник понятен и хорошо изучен, расклад не самый худший, так что я… наслаждаюсь.
Время растягивается, становится будто резиновым. На деле прошло, наверное, совсем немного, но кажется, что маленькая жизнь.
И вот уже один альданец горит, но катапультироваться успевает. Мы его не трогаем, понятное дело.
Тринадцатый бормочет про своих соотечественников: “Дилетанты”. Я его понимаю: будь тут асы из того же “Гелиос”, мы бы не перелетали их так легко.
Второй альд оказывается парнем проблемным, с ним приходиться повозиться. Макс горит.
— Полный отчёт! — кричу ему.
— Порядок! — орёт он в ответ. — У меня бонусом идёт робот-техник. Займи нашего альданского друга, я пока что починюсь!