Объект "Вихрь"

Баранников Сергей

— Конечно, название ещё можно поменять, я ведь готовил его под лавку, а у нас теперь кафе… Может, «ЛиЧ» или «ЧиЛ»?

— Это что ещё за аббревиатуры?

— Ну, Любавин и Чижов! Если хочешь, могу уступить. Пусть твоя фамилия будет первой.

— Нет, такой вариант решительно отметаем.

— А что тогда?

— Нужно что-то с изюминкой, но чтобы возникала приятная ассоциация. Например, с домом, или местными обычаями.

— «Аврора»! — предложил Матвей. — Богиня утренней зари, а в Мурманске очень не хватает солнца.

— Аврора? Хорошее название. Конечно,

не совсем наше, исконное, но ассоциации вызывает приятные. И потом, в Европе Северное сияние называют Аврора Бореалис, так что можно натянуть сову на глобус и предположить, что есть связь с Арктикой. Но у меня есть другое предложение. Давай назовём кафе «Айгун». Слово имеет массу значений. У монголов оно значит «рассвет», у бурятов — «живая вода», а у тюркских народов оно значит «лунный свет». Это имя носят многие девушки по всей Евразии. Да и мне кажется, звучит красиво. Есть что-то в этом приятное и мягкое.

— Отлично! — просиял Матвей. — Значит, кафе будет называться «Айгун».

Матвей взял себе в помощники Валика с Настей и занялся украшением зала и фасада здания, а я решил поработать над рекламной кампанией. Кто пойдёт в неизвестную кафешку, если неподалёку полно других проверенных вариантов? Нужно рассказать людям о нас и донести мысль, что такого кафе они больше нигде не найдут. Взять в аренду рекламный щит? Так их нет в Мурманске и во всей империи в принципе. Заказать рекламу у известных блогеров? В этом мире такое понятие тоже отсутствует. Нет, своего рода лидеры мнений есть, но через них работать не вариант. Пришлось действовать по старой отработанной схеме — печатать и раздавать листовки. Напечатаю кучу листовок и раздам тем, кому это может быть интересно.

Увы, но с типографией вышли проблемы. Когда я пришёл туда, меня встретил старичок преклонного возраста.

— Что вы хотели, юноша? — поинтересовался он, сощурившись, чтобы лучше меня разглядеть.

— Мне нужна печать листовок собственного дизайна.

— Формат, количество, качество бумаги, чёрно-белые или цветные? — дежурным тоном принялся вопрошать старец.

— Половина альбомного листа, чёрно-белая печать, бумага белая. Количество… Штук двести для начала.

— Двести? — мужчина скрестил руки на груди и сложил губы дудочкой. — Нет, молодой человек, это не интересно. Ни нам, ни вам. Двести листов на белой бумаге обойдутся вам в круглую сумму, а иначе нам нет смысла браться за работу.

— Какой же объём вас устроит?

— Пятьсот, не меньше! Это будет стоить три тысячи.

— Меня устроит такая цена. Когда я смогу забрать заказ?

— Через неделю, думаю, будет готово.

— Через неделю? Полтысячи листовок вы будете печатать неделю?

— Нет, разумеется! Иначе наша типография давно разорилась, — ухмыльнулся мужчина. — Просто мы отдаём приоритет более прибыльным заказам. Да и не стоит забывать о госзаказах — чиновники не любят ждать.

— Ясно, благодарю за внимание!

Я даже не стал интересоваться, могу ли я доплатить и ускорить этот процесс, или сколько копий нужно заказать, чтобы получить приоритет в очереди печати. Терпеть не могу напыщенных индюков, которые

думают исключительно о собственной прибыли. Неужели так сложно выделить час времени для моего заказа? Уверен, в промышленных масштабах эта задача не займёт много времени и сил. Не можешь быстро сделать, предложи более выгодный вариант, иди навстречу клиенту, ищи решение проблемы! Но мне даже не предложили увеличить тираж. Нет, с такой клиентоориентированностью этой типографии долго не выжить.

Друзья ничего толкового предложить не смогли, а Кеша заявил, что типография — не его конёк. Вернулся в академию в дурном настроении. Хотелось немного потренироваться, чтобы сбросить недовольство и размять мышцы, а то за время каникул малость себя запустил. Я уже отчаялся решить вопрос с листовками, но тут пришла помощь, откуда её никто не ждал.

— Чижов! — на выходе из академии меня догнал Ваня Кораблёв. — Уваров сказал, ты ищешь человека, который мог бы помочь с печатью объявлений.

— Искал, но явно не тебя.

— Да ладно тебе дуться! Наш конфликт давно в прошлом. Я хочу помочь и загладить свою вину.

— И чем ты можешь помочь? — теперь я слушал Кораблёва уже с интересом, потому как это был реально мой шанс.

— Тебе нужна распечатка? Так вот, я могу тебе помочь. Возьму деньги только за расходники. То есть, за краску и бумагу.

— А не подведёшь?

— Система работает как часы. Сколько копий тебе нужно?

— А сколько сможешь? — задал я встречный вопрос. Не хотелось бы доставлять неудобства Кораблёву. Пусть в прошлом он поступил подло и заслуживает наказания, это не повод трясти из него всё до копейки.

— Да хоть тысячу! — выпалил Иван.

— Вот тысячу тогда и сделай. До завтра справишься?

Парень ненадолго подвис, прикидывая в голове перспективы, а затем неуверенно кивнул.

— Утром ты получишь свои листовки.

Тысячу листовок Кораблёв подготовил на следующий день. Учитывая, что в скорости печати его станок заметно уступал нашим современным принтерам, я мог только догадываться как долго ему пришлось возиться с моим заказом. Утром Иван выглядел сонным и уставшим, но радовался тому, что удалось выполнить заказ в срок.

— Здесь ровно тысяча! — довольно произнёс парень, вываливая на стол пачки бумаги с рекламой нашего заведения.

Конечно, с тысячей листовок я здорово придумал, вот только как их теперь раздать? Клеить на подъезды я решительно отказался. Здесь информационных щитов не предусматривалось, а за расклейку на дверях подъездов или на стенах можно было схлопотать такой штраф, что вмиг отпадёт всякое желание заниматься подобными вещами. Именно поэтому я решил раздавать листовки самостоятельно. Точнее, в компании со своей верной подругой. Вьюга стала талисманом нашего кафе и верной помощницей. На меня обращали внимание не столько ради того, чтобы взять листовку, а чтобы потрепать Вьюгу за ухом. Так или иначе, всю тысячу листовок я раздал всего за один день, проторчав при этом на улице восемь часов. Не самое приятное времяпровождение в пятнадцатиградусный мороз. Надеюсь, это принесёт свои плоды, и к нам придут люди.