Объект
Шрифт:
Катя вышла из здания и едва не заплакала.
«Я что, на шлюху похожа? – сокрушалась она. – Вроде короткой юбки и яркого макияжа на мне нет.
Да чего я переживаю, я наоборот радоваться должна, что моя совесть чиста, ведь родители заложили во мне моральные принципы. Работу рано или поздно всё равно найду, не судимая, на алкоголичку не похожа».
Катя была наслышана о том, что молоденьким незамужним девушкам часто отказывают и по другим причинам. Примут её на работу, а она замуж выйдет, ребёнка родит и в декрет уйдёт. А ведь может после первого сразу за вторым пойти, такое сплошь и рядом. Проблемы с трудоустройством испытывали и замужние с детьми. В этом случае опасения работодателя сводились к тому, что кандидат будет часто уходить на больничный, отпрашиваться с работы из-за детей.
В один прекрасный день Екатерина всё же поняла, чего она хочет
Её мысли прервали двое вошедших студентов, на которых она, летая в облаках, не сразу обратила внимание.
– Екатерина Андреевна, у нас с вами «Маркетинг» в двести пятой, – напомнил Ирек.
– Ой, извините, уже иду, – девушка, схватив со стола материалы лекций, пулей выскочила из кабинета.
Как обычно, по всей ширине и высоте деревянного амфитеатра, занимающего львиную долю аудитории, на неё смотрела добрая пара сотен глаз ребят. Несмотря на то, что Екатерина работала в университете уже третий год, ей до сих становилось неуютно при чтении лекции не для маленькой группы, а для большого потока людей. В эти минуты она старалась помнить о том, что за сравнительно спокойные семинары, лабораторные и практические занятия, платили в два раза меньше. С этими мыслями появлялся боевой настрой вкупе с желанием донести как можно больше информации до слушателей за эти полтора часа.
Ассистентка открыла журнал группы.
– Кто отсутствует?
– Антипов, Муртазин, Гарайшина.
– Так… Отметила. Кстати, где у вас Антипов? Болеет?
В группе царило молчание. Никто, в самом деле, не знал, куда пропал Алексей. Да и в целом, никому до этого не было никакого дела. Нет, и ладно. Правда, одна из его одногруппниц испытала некоторые неудобства. До недавнего времени она могла без забот попросить у Лёхи конспекты с необходимыми лекциями. Алексей писал разборчивым и красивым почерком, по праву считавшимся лучшим на потоке. В вузе, в отличие от школы материалы не диктуют, а говорят, и, как правило, достаточно быстро. Способностью шустро и с минимальными потерями записать услышанное на бумажный носитель владеют, увы, не все. Некоторые записывают на диктофон, другие идут более лёгким путём и просят переписать тетрадку у сокурсников.
– Его уже почти месяц нет, – сказала Алия.
– Передайте ему, чтобы объяснил свое отсутствие.
Пробежавшись глазами по списку пройденных тем в правой части журнала, Катя открыла нужную страницу из материалов.
– Сегодня у нас новая тема.
Стоит отметить, что маркетинг как предмет был очень интересен студентам. Возможно потому, что он не пропах нафталином, как остальные экономические науки. В отличие от экономической теории с её графиками, кривыми, формулами, маркетинг оказался, что называется «в тренде». Учебные пособия там использовались лишь для общего понимания дисциплины, самое захватывающее происходило при обсуждении современных практик продвижения товаров, услуг, торговых марок. Бренды, слоганы, фирменные стили, логотипы, шрифты и расцветки, расположение всего этого на вывесках и упаковках, форма товара, ценовая политика, и даже корпоративные гимны, – обо всём этом ребята с увлечением спорили на её лекциях. Катя и сама обожала этот предмет. Ещё, будучи студенткой, она прочла толстый, восьмисотстраничный знаменитый труд американского маркетолога Филипа Котлера.
«Хм, куда мог пропасть Лёша? Вроде всегда старался, посещал мои лекции. Другие преподы в нём души не чаяли…».
Катя хоть и старательно отгоняла от себя ту самую мысль, но она как назойливая муха не унималась и старалась дойти до намеченной цели, – логическому выводу. Отогнать и задвинуть мысль в дальний ящик черепной коробки не позволял недавний поступок Алексея в учебной части.
После того, как он ушёл, девушка осталась стоять в кабинете с букетом в руках и едва ли не с открытым ртом. Стоит ли говорить, что Кате давно не было так
«Неужели я ему нравлюсь? А может… А может, он в меня влюбился? Нет, ну не может такого быть! В универе столько красивых девочек его возраста… Здесь достаточно тех, кто моложе и симпатичнее меня. Почему именно я? А если даже я, то, что это меняет? Я не первый год в отношениях со своим молодым человеком. Знаю его со школьной скамьи. Если Алексей действительно испытывает ко мне нежные чувства, то ничего хорошего в этом нет… Мне его так жалко.
Так, Катя, возьми себя в руки. Признайся себе, что причина вероятнее всего именно в этом. Друго й быть не может. Да пусть даже так! Ведь ничего страшного не произошло, разве что эта влюблённость может в будущем подкинуть мне проблем. Самая маленькая из них: мне будет неудобно смотреть Алексею в глаза. Хотя чего скрывать, уже неудобно. Но будет куда хуже, если он начнёт меня добиваться. А это, априори, невозможно».
В течение двух недель после этого девушка всего лишь один раз видела Алексея в университете. На расписании занятий в это время её пары отсутствовали, их сменили другие дисциплины. Он, как обычно, тихо поздоровался с ней, а она, к своему изумлению, едва не впала в ступор. Хоть всё и было как обычно, но подсознательно она ощущала перед ним неловкость. Катя старалась не терять самообладания, но на сей раз она не смогла даже выдавить улыбку и сухо бросила:
– Здравствуй, Алексей.
Голос девушки был виноватым и предательски слегка дрожал. При этом она инстинктивно попятилась немного назад. Подобные, почти забытые ощущения она испытывала ещё, будучи в девятом классе школы. Тогда, в четырнадцать лет, на дискотеке, организованной по случаю осеннего бала, мальчик из параллельного класса пригласил её на танец. Всё бы ничего, но ей он совершенно не нравился. Минуты медленного танца показались ей бесконечностью. Однако Кате было проще помучиться немножко в танце с несимпатичным парнем, чем мучиться угрызениями совести от чувства вины из-за отказа ему. Такова была Катина натура: чувства и позывы сердца, переживания и копание в себе нередко затмевали разум, логику и верный ход мыслей.
«Если уж решит ко мне подойти с этим вопросом, то скажу ему всё как есть», – решила Екатерина.
Когда он в тот день вошёл к ней в кабинет, шестое чувство Екатерины сразу подсказало ей, куда ветер дует. Однако ей так и не хватило решимости ответить согласием на его просьбу. Вместе с тем, ей стало неудобно за отказ пообщаться наедине. В мыслях девушка часто называла себя дурой.
Безусловно, ей не хотелось этого разговора с Алексеем. Каждый из нас старается ликвидировать проблемы, решать текущие, а не создавать новые, тем более на пустой почве. Тем не менее, отрицать, то, что беседа со студентом в будущем может состояться, было глупо, и Катя это прекрасно осознавала. Одновременно с этим любовные переживания и всё, что с ними связано, в понимании девушки представлялись бесполезной ерундой. Логика была довольно простая: вокруг полно разнообразных, интересных людей, каждый, ну или почти каждый при желании может найти свою половинку. И зацикливаться на одном человеке, изводя себя из-за того, что не сложилось, не срослось, мягко говоря, глупо. Естественно, у молодых всё проще, особенно если они не связаны брачными узами. Девушка старалась держаться позитивнее: нет ничего невозможного, главное иметь желание, не забывая прикладывать усилия для осуществления желаемого. И тогда всё получится. Мечтой Кати было доработать до отпуска и поехать на море, а сама мечта иногда снилась ей по ночам.
С этими мыслями ассистентка стала готовиться к уходу домой. Напоследок проверив и сложив в стопку бумаги, она бросила их в ящик стола. Выключив компьютер, достала из сумочки зеркальце и посмотрела на своё отражение. Затем, надела куртку, схватила сумку, и, выключив свет, закрыла дверь кабинета.
Глава 3
Пятнадцать минут, отведённые для утреннего перекура как обычно пролетели как одна. Алексей, допив остатки чая без сахара, положил кружку в шкаф. Купить хотя бы сухари, не говоря уже о кондитерских изделиях, парень пока не мог. Карманные деньги вместе со студенческой стипендией уходили, как песок сквозь пальцы, на оплату проезда, мобильной связи, перекусы и сигареты. Предвкушение предстоящей получки грело душу, придавая уверенность и прилив свежих сил.