Обелиск
Шрифт:
Роман. Слушай! Иди ты от меня! Какого дьявола ты, такая сердобольная, меня, эгоиста, разыскиваешь три часа? Иди.
Ольга (улыбнулась). Юпитер, ты сердишься — значит, ты неправ.
Роман. Давай, давай, мифологией глуши. Стишки процитируй: «Покой нам только снится». Или у Гёте еще есть: «Лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день за них идет на бой…» А я спокойно — понимаешь? — спокойно хочу жизнь прожить.
Ольга. Бешеный ты. Садись.
Роман садится.
Где это ты пуговицу потерял?
Роман(опять
Ольга. Рома, а кто тебе деньги давал?
Роман. Еще чего! Забудь! Забудь, что я тебе это говорил. Заруби!
Ольга. Хорошо. Только и на мою откровенность не рассчитывай теперь.
Роман. Ну что вы все угрожаете мне! Отец родной голову грозит оторвать, Аннушка — перед всей школой выставить подлецом…
Ольга. Радуйся.
Роман. Чему?
Ольга. Тому, что Аннушка запретила тебе об Игоре правду говорить. Самооправдание есть. «Я бы, конечно, мог товарища от пропасти уберечь, но мне директриса официально запретила вмешиваться в грязные дела».
Роман. Балаболка ты! Она ведь чем грозит!
Ольга(не сразу). Бывает, и смертью грозят, чтобы правду закопать.
Роман. Сравнила! Ты пойми, она же меня в угол загнала! Если я подлецом прослыть не побоюсь, так в трепачи попаду. Она подонка этого чуть в святые великомученики не произвела, — кто же поверит, что он связался со шпаной?
Ольга. Считаешь, в обывателях лучше ходить, чем в трепачах?
Роман. Лучше. Обывателя я и от тебя проглочу. Пожалуйста. Обыватель. Жить спокойно хочу. Мыслишки кое-какие вертятся у меня. Может, я человечество осчастливить хочу, новое открытие ему подарить.
Ольга. Не верю я, Рома, чтобы обыватель человечество осчастливить мог.
Роман. Поглядим… Принимай, какой есть. Извини, что героического во мне не произросло. В мирное время рос.
Ольга(не повышая голоса). И не верю я, что отличаемся мы от дедов и отцов. Такие же, тот же замес. Как теперь говорят: та же комбинация ген… Жили-были тихие люди, а пришла пора — на Зимний в распахнутых бушлатах пошли. Песни наивные пели: «Не спи, вставай, кудрявая, в цехах звеня!» — а потом амбразуры закрывали собой. Обелиски стоят на земле. Солдаты каменные с автоматами на груди. Мы шагаем, а они стоят. Стоят и смотрят на нас. И верят, что все было не зря. Что такие же мы — свое совершим… А если так не думать, зачем жить на земле? Твист танцевать и обезьяну можно научить.
Роман. Подвела базочку. Уже и твист нельзя танцевать.
Ольга. Танцуй. Только главное — время свое не упустить. У каждого бывает, когда что-то главное нужно решить. Может быть, даже характеру вопреки — себя преодолеть, а решить. И не опоздать. А то привыкнешь слабостям своим потакать и не заметишь, что в человека превратиться не успел.
Роман. Умозрительно, конечно, что
Ольга. Из наших, из городских?
Роман. А вот этого я тебе — эгоист — не скажу. Не любят они тех, кто в их секреты посвящен.
Ольга. Сегодня приходили?
Роман. Это ты, между прочим, тоже забудь.
Ольга. Я так и знала, что на свободе они. Райку и меня в милицию вызывали. Мужичка показали. Кличка у него смешная — «старожил». Спрашивали, не встречался ли нам в парке вчера? Подозревают, что это он Славку ножом. А он сидит, жалкий такой, и все бормочет: «Не помню ничего, а только не мог я живого человека ножом». Значит, те на свободе, а невинный человек в тюрьму угодит… Ой, Ромка, что же делать? Страшно ведь!
Роман. А ты думала, бирюльки? Это тебе не слова красивые произносить.
Ольга. Страшно, что невинный человек погибнет из-за тебя.
Роман(изумленно). Ты что? Столб? Сосна оструганная? Прохожий я тебе на улице или кто? Я тебе рассказал — думал сочувствие найти. Вон какая силища государство у нас. Пусть соображает, как без разной сволочи в коммунизм входить. Ты обо мне подумай. Я ведь не рояль, живой человек.
Ольга. Со вчерашнего вечера я только и думаю, что о тебе.
Роман. Да ты не в философском смысле, не про то, что я время свое упущу. Ты подумай, как мне рядом со Славкой на больничную койку не лечь.
Ольга(помолчала). А ведь я считала, все это просто шелуха на тебе. Дунет ветерок — сдует шелуху.
Роман. Опять понесла?
Несколько раньше справа вошла Рая. Остановилась. Невидящими глазами смотрит на Ольгу и Романа.
Ольга(заметив Раю). Ты что?
Рая. Славку с кровотечением опять в операционную повезли. Профессор сказал: будет чудо, если его со стола снимут живым.
Большая пауза.
(Делает несколько шагов в глубину сцены, резко оборачивается, с силой.) Ненавижу! Равнодушных, спокойных, трусов благополучных — ненавижу! Себя ненавижу за то, что пританцовывая жила. Если такое случается, зачем же мы тогда все на земле? Слова наши громкие зачем? Клопы в доме заводятся — паника в семье. Боевая тревога. Аврал. А бандиты рядом живут, с нами воздухом дышат одним — стыдимся к стенке их поставить, ждем, гуманисты, покуда перевоспитаются они! Не-на-ви-жу! (Убегает в глубину сцены.)