Оберег богини Тарэн

Панов Юрий

Астарот снова усмехнулся и застыл, оставив Валентиниана мучаться над решением вопроса «А что дальше?»

– А что дальше?
–  нетерпеливо произнёс император, пытаясь по лицу подчинённого найти ответ на этот вопрос.

– Как известно, дести лет назад, готы, прежде чем идти на юг, разделиись на две неравные части: большая часть полководцев считала, что надо было идти на юг, а меньшая – на север, где существовует хорошо развитый речной путь «Из арабов в Скандинавы» и там заняться морским взятием дани. Южная часть готов пошла на юг, которую теперь возглавляет король Гермонарих, а северная,

отделившись от основной части и формально подчиняясь Гермонариху, теперь возглавляется ярлом Баламбером. Торговля по северному пути постепенно сходит на нет, так как были найдены другие, более короткие пути, что может эаставить северных готов взглянуть по-другому на своего богатого южного соплеменника.

– И что?
–  император чувствовал, что в идее его подчинённого есть нечто такое, что может исправить его финансовое положение, которое за последние годы из-за византийцев сильно убавилось.

– Но у Баламбера нет достаточно денег, чтобы содержать сильную сухопутную армию.
–  и, коварный Астарот ухмыльнулся, понимая, что его идея начинает нравиться императору, поэтому добавил.
–  Мы натравливаем Баламбера на Гермонариха. Гермонарих забирает своё войско у Валинтинина Второго и тот уже не может заняться расширением своего государства. А с Баламбера можно взять десять процентов сверх той суммы денег, что мы предложим!

– Но ведь это война!
–  улыбаясь от великолепного решения, произнёс Валентиниан.

– Да!
–  ухмыльнувшись от того, что был счастлив предоставить императору свою коварную идею, произнёс Астарот.
–  Но это гражданская война, в которой готы будут драться с готами, а мы останемся не при чём!

– Ну, ты и коварный еврей!
–  с восхищением произнёс император. Но тут же с раскрытыми глазами, спросил.
–  А кто же поедет договариваться с Баламбером? Такую информацию нельзя никому сообщать!

– Если позволите, ваше императорское высочество, то поеду я!
–  скромно ответил Астарот, отведя глаза и поклонившсь императору: он давно всё просчитал и получил именно то, что хотел.
–  Но это будет непросто сделать! И в лагере Баламбера мне понадобится создать помощников, а на это нужны деньги!

– Я скажу, чтобы тебе выдали сталько, сколько скажешь!
–  довольно произнёс римский император, рукой показав Астароту, что разговор с ним уже закончен.

Тот поклонился и вышел, зная, что теперь надолго обеспечен деньгами.

«369 год. Побережье Студёного моря. Уннская губа»

Ярл Баламбер сидел в своём самом высоком двухэтажном доме на кресле после разговора со своим счетоводом.

– Так-так. Дела мои плохи!
–  рассуждал он, обумывая разные варианты того, как бы можно было исправить своё положение.
–  Землёй заниматься – климат не тот, рыболовством, можно, но никто не покупает рыбу, так как сами ловят! Морской грабёж перестал давать прибыль, да и сократилось количество судов, проплывающих по рекам.

– Господин ярл, к вам посланец императора Валентиниана!
–  слуга поклонился.

– Зови!
–  крикнул ему ярл, подумав.
–  А этому-то что от меня понадобилось?

– Доброго здоровья, ярл Баламбер!
–  произнёс Астарот, поклонившись

одной головой и показывая, что он принадлежит к более высокому господину.

– Того же вам с императором!
–  ответил ярл, с некоторой насторженностью изучая лицо прибывшего посланца.
–  С чем прибыл?

– Торговля по северному пути постепенно сходит на нет, так как были найдены другие, более короткие пути.
–  осторожно начал свой разговор посланец.
–  Император Валентиниан считает, что это может эаставить северных готов взглянуть по-другому на своего богатого южного соплеменника.

– Вот как?
–  ухмыльнулся в ответ Баламбер.
–  А ты не хочешь, чтобы я приказал тебе отрубить голову за такие разговоры?

– Конечно, не хочу.
–  спокойно ответил Астарот, понимая, что это просто проверка его на умение держать язык за зубами.
–  Ему известно, что дести лет назад, готы, прежде чем идти на юг, разделиись на две неравные части: большая часть полководцев считала, что надо было идти на юг, а меньшая – на север, где существовует хорошо развитый речной путь «Из арабов в Скандинавы» и там заняться морским взятием дани. Южная часть готов пошла на юг, которую теперь возглавляет король Гермонарих, а северная, отделившись от основной части и формально подчиняясь Гермонариху, теперь возглавляется вами, уважаемый ярл Баламбер! А вам разве не надоело платить дань Гермонариху? И вообще, как так возможно: платить дань, находясь в подчинении?

– Так что же ваш император предлагает?
–  Баламбер заёрзал на кресле от нетерпения.

– Гермонарих стар, чтобы вести войны, а, как вы сами понимаете, только войны по-настоящему дают прибыль!
–  произнёс Астарот.

– Но я не пойму, какой резон вашему императору вмешиваться в наши дела?
–  Баламбера начали интересовать рассуждения Астарота.

– Здесь всё просто: Гермонарих предоставил часть своих войск византийскому императору, который хочет завоевать земли у римского императора.
–  Астарот сделал паузу, чтобы ярл понял всю поднаготную новой войны.

– Так-так! Ваш император хочет, чтобы я напал на дряхлого Гермонариха, а тот отозвал свои войска назад!
–  ухмыльнулся Баламбер: идея начала ему нравиться.
–  Но ведь ваш император не дурак, и знает, сколько нужно серебра, чтобы содержать армию, равную армии Гермонариха!

– Так вот, он может предоставить вам такую сумму под десять процентов, если после Гермонариха вы нападёте на Византию!
–  лукаво произнёс Астарот, считая, что на такое действие Баламбер не пойдёт, а его миссия будет выполнена, поставляя серебро, ему до конца жизни хватит только за посольство.

Баламбер задумался.
–  А почему бы и нет? Гермонарих стар, воевать уже в современных условиях не может! А я бы смог расширить свои владения! Да и денежки лишние получить от Рима можно, послав туда пару судов! И насчёт процентов следует подумать?!

– Хорошо, я подумаю!
–  произнёс Баламбер, кивнув головой послу.
–  Так и передай своему императору, что если я приму его предложение, то пришлю в Рим свои суда за серебром!

Астарот поклонился и вышел. А Баламберу было над чем задуматься и просчитать каждый свой шаг вперёд.