Оберег для невидимки
Шрифт:
Возмущение уже готово было сорваться с моих губ, но…
— Сестра. — Вот так. Сказала и мысленно сама себе зааплодировала. — Этого достаточно? — Повернувшись в пол-оборота, протянула на ладони в перчатке жёлтую монетку из кошеля блондина. Рука в мужском кожаном аксессуаре из тонкой кожи смотрелась потешно: с пустыми кончиками пальцев, уныло повисшими, как заячьи ушки. Трактирщик, сцапав вознаграждение, расплылся в такой лучезарной улыбке, что у меня закралось подозрение: а не сделала ли я его только что как минимум миллионером?
— Премного благодарен. Все что угодно к вашим услугам, госпожа. Желаете снять отдельный номер?
— Я
— Все будет. — Кивая на каждый пункт моих требований, мужчина медленно отступал к двери.
Пострадавший чуть слышно застонал.
— Постойте! Моему брату нужен врач.
Бородач встал как вкопанный.
— Вы какие-то все слова говорите, мне непонятные, что я, право, теряюсь, уважаемая.
— Доктор? Фельдшер? Целитель?
— Лекарь! — Просиял дядька от догадки. — К сожалению, это надо в город ехать. А если срочно, так мы ведьму… э-э, знахарку нашу деревенскую зовем. Так что, посылать за ней?
Вздохнула: про телефон даже повторяться не буду. Здесь, как в глухой деревне староверов, видимо, отказались от всех прелестей и благ цивилизации.
«Только почему «как»? — вдруг осенило меня. — Вполне возможно, что я именно туда и попала! Этакое маленькое государство в государстве, со своим уставом и валютой!»
— Посылайте. Пусть придёт, как стемнеет.
Постояла перед дверью какое-то время, прислушиваясь к тишине за пределами комнаты. Трактир со всеми своими обитателями благополучно почивал. Для меня же ночь с покоем и снами заказана. С тоской посмотрела на остывшее рагу в глиняной тарелке и маленький кувшинчик с напитком. Ломоть хлеба, чашка без ручки и ложка, завернутая в тканевую салфетку, — скромная сервировка на одну персону. Таз с горячей водой еще парил, создавая вокруг себя теплый воздух. Рядом свернутый валик мягкой белой материи — вместо полотенца? Опустила руку по запястье в жидкость. Очертания ладони еле просматривались, и вся плоть обрела эффект стекла. В глазах снова защипало от слез. Нащупала на груди оберег.
— Твоя работа, дружочек? — Шмыгнула носом. — Как налаживать контакт будем? Что молчишь? Дед за тебя ручался, между прочим. — Рассмеялась горько: сумасшествие рядом!
Как я боялась промазать ложкой мимо рта! Движения рук сделались плавными, неторопливыми. Столовый прибор «порхал» в пространстве изящно, размерено. Кружка замирала на полпути, будто раздумывая или прицеливаясь, а потом неспешно касалась губ.
Полтергейст трапезничать изволит!
Пока жевала холодного кролика, смотрела куда угодно, но только не на свой живот. Наблюдать, как перетертые куски варятся в невидимом желудочном соке… бе-е. Сосредоточилась на бессознательном господине. Но и там вид избитого лица аппетита не добавлял. Разозлилась: «Как барышня кисейная, ей Богу! Жуй давай! Когда ты в последний раз ела?»
Вот так, через кнут, и порадовала организм довольно сносным ужином, после чего перенесла стул с тазом к кровати.
— Ты только не умирай, дорогой мой товарищ милорд. — Обозрев фронт работы и разорвав «полотенце» на три части, провела влажной тряпицей по его щеке, стирая кровавую дорожку.
Не знаю, сколько я провозилась с беднягой, но за все это время он так и не пришел в себя. Может, и к лучшему. Увидеть, как сама по себе перед носом мельтешит
Поднатужившись, оторвала от еще крепкой простыни полоску ткани и перебинтовала его сбитые в кровь холеные руки с длинными пальцами.
— Прости, милый, это все, что я пока могу для тебя сделать, — огорченно сказала и пригладила его густую каштановую шевелюру. Красивый цвет, ровный. Касаться этих ухоженных волос было приятно. Мягкость манила запустить в них пятерню и ласкать, перебирая шелковистые пряди.
За окном занимался рассвет.
Не облачаясь в конспиративное одеяние, выскользнула в коридор изучить местную уборную на предмет комфорта. Снизу, видимо из кухни, доносилась оживленная трескотня двух женщин. Что-то негромко шлепнулось об пол, кто-то сдавленно ругнулся. От с хрустом открывшейся входной двери по проходу второго этажа потянуло сквозняком. Тяжелые шаги протопали через весь обеденный зал.
— Одила, Метка, хватит кудахтать, за работу пора! — недовольный бас трактирщика прозвучал глухо и напряженно, так, будто человек говорил, согнувшись пополам под тяжестью ноши. — Где девки? — В ответ невнятное бурчание на два голоса.
С тихим скрипом приоткрылась дверь одного из номеров за моей спиной. Я испуганно шарахнулась в сторону, прижавшись к стене. Из комнаты крадучись вынырнула невысокая девица в белой блузе и длинной тёмно-синей юбке в пол. Повязывая спешно фартук с большим накладным карманом посередине, на цыпочках пробежала мимо, обдав волной теплого воздуха, слетела с лестницы, исчезла из вида. Не прошло и нескольких секунд, как все повторилось с другим номером. Только в этот раз молодуха была ростом выше среднего, пухленькая, розовощекая, с колтуном на голове вместо прилежной косы, как у первой, прошуршала по коридору, задевая широким подолом панели. По моим ногам полоснуло тяжелой тканью. Я буквально распласталась по беленой поверхности, затаив дыхание. Не зная, какое количество персонала обслуживало этой ночью постояльцев и сколько их еще вынырнет из комнат, постояла пару минут и двинулась осуществлять утренние процедуры.
Уборная меня не впечатлила. Заменой белому другу был деревянный короб с овальной дырой в центре. Тяжелая деревянная крышка и… в общем, терпимо, но нужен личный стульчак! Купальня представляла собой клетушку с маленьким зашторенным окном и большой железной ванной, к которой подходила широкая труба с массивным краном и не менее внушительным вентилем. Не рискнула проверять наличие воды, зная, какой звук разнесется по всему еще спящему зданию от падающей в пустой металлический «бассейн» жидкости.
Вернувшись, обнаружила перед дверью бадью с горячей водой, валик мягкой ткани и любопытный нос знакомой толстушки из-за угла. Усмехнулась: «Шпионим, значит! Как теперь в комнату попасть?» И тут просто фантастическое везение! С подоконника широкого сводчатого окна над лестницей прямо перед девицей спрыгнул большой полосатый мышелов, никем ранее не замеченный. Розовощёкая дернулась от неожиданности назад, исчезнув из поля зрения, а следом послышался грохот по ступеням. Бросилась было посмотреть, не убилась ли, и затормозила, услышав чей-то заливистый смех: