Оберегая Коннора
Шрифт:
– Мы только что вернулись с урока полетов, профессор. Мадам Хуч ненадолго оставила нас одних, и я воспользовался удобным случаем, чтобы испытать Гарри.
Драко улыбнулся Гарри, который все еще выглядел растерянным, но пока еще не совершенно несчастным.
– Я подозревал, что он мог бы им стать, и Гарри доказал, что он может. Он чертовски хорош на метле: поймал напоминалку, спикировав с пятидесяти футов до десяти. У нас есть ловец!
А… вот теперь у него совершенно несчастное выражение лица. Драко незаметно проверил состояние своих ментальных щитов, потому что ощутил, как магическая
Разве он не удивлен тем фактом, что магически более слабый близнец Поттеров демонстрирует такую огромную силу? – подумал Драко. – Я знаю, что делаю.
– Простите, сэр, - сказал Гарри, напрягая плечи, как будто противостоял сильному ветру. – Я не знал, что Драко привел меня сюда за этим. Я знаю, что не должен был летать, пока мадам Хуч отсутствовала, и охотно приму наказание за свой проступок.
Последние слова он произнес абсолютно монотонно, опустив глаза. Драко хмыкнул. Он был прекрасно осведомлен, что эта покорность была всего лишь маской, поскольку глаза Гарри сверкали так каждый раз, когда тот думал, что его брата может что-то расстроить. Неужели Гарри думал, что эта маска может кого-то одурачить?
Точно не Снейпа, стало понятно по голосу профессора.
– Как вам, несомненно, известно, Поттер, первокурсникам запрещено иметь свои собственные метлы. Исключение составляют только члены факультетской квиддичной команды.
Гарри перестал сверлить взглядом пол, и на его губах мелькнула улыбка облегчения.
– Да, сэр. Мне это известно. Извините, что перебил вас.
– Однако, - продолжил Снейп, и Драко с интересом наблюдал, как померкла улыбка на губах у Гарри, – Слизерин является обладателем кубка школы по квиддичу в настоящее время, и я не намерен допустить, чтобы это изменилось. Особенно, когда наша новая знаменитость, рассортированная на другой факультет, вполне может рассчитывать, что правила будут изменены в отношении него.
Сарказм в этой фразе так и сочился из каждого слова подобно тягучей патоке.
– Если вы действительно столь хороши, как сказал Драко, тогда с моей стороны было бы глупо не принять вас в команду. Правила могут быть изменены, если причина достойна.
Гарри понял намек.
– Драко ошибается, сэр. Да, я поймал напоминалку, но не так быстро и совсем невысоко.
– Точно, - сказал Драко.
Снейп посмотрел на него убийственным взглядом, но только до того момента, пока Драко не закончил:
– Он поднялся на шестьдесят футов и резко снизился до пятнадцати, я забыл.
Снейп приподнял бровь и окинул его пронзительным взглядом. Драко спокойно воспринял это. Он знал, что Снейп мог прочесть его мысли и намеренно вытолкнул на поверхность своего разума воспоминание о полете Гарри за напоминалкой. Снейп изучал его память какое-то время, а потом кивнул.
– Вы будете играть ловцом слизеринской команды в этом году, Поттер. – сказал Снейп, повернувшись так стремительно, что подмел пол своей мантией. – Я поговорю с директором Дамблдором об этом. Вам нужно больше практики, поучаствовать в нескольких играх,
– Нет, сэр.
Драко уставился на Гарри. Тот скрестил на груди руки и полностью отказался от показной маски смирения. Глаза горели зеленым огнем. И он не дрогнул, даже когда Снейп обернулся назад и вкрадчиво переспросил:
– Что вы сказали?
– Нет, сэр, – повторил Гарри твердым, но ничуть не равнодушным голосом. – Я не буду играть ловцом в слизеринской команде. Я всего лишь первокурсник, и у меня не было времени, чтобы завести друзей, не считая Драко. – Его взгляд сказал Малфою, что именно он думает об этой дружбе прямо сейчас. – И ваше решение вызовет негодование и возмущение, не только в Слизерине, но и на других факультетах, сэр. Поэтому я считаю, что будет лучше, если я не буду играть.
Драко знал, что это не было правдой, конечно, но это была самая близкая к правде ложь, которую Гарри мог придумать в такой ситуации. Драко знал настоящую причину. Он не хочет играть, потому что его брат-близнец не попал в гриффиндорскую команду. Идиот! И Драко не был уверен в том, кого именно он подразумеваетпод этим словом, Гарри или Коннора.
– Вы можете играть, мистер Поттер, и вы будете, - сказал Снейп голосом еще более шелковым, чем прежде. Драко задрожал. Снейп никогда не повышал голос, когда был по-настоящему зол, а прямо сейчас он был невероятно зол. – Я договорюсь обо всем с директором Дамблдором. Вас это не должно беспокоить.
– Мне казалось, что нет такого правила, которое принуждает кого-либо играть в квиддич, если он этого не желает, – сказал Гарри, высоко поднимая голову. Его шрам в виде молнии теперь был хорошо виден из-под челки. Даже будучи рассерженным, Снейп обратил на это внимание. Драко видел, как профессор бросил на шрам быстрый взгляд, и на его лице отразилось сомнение и неуверенность. – Я сделал свой выбор и не собираюсь его менять. Сэр.
– Вы будете играть, - сказал Снейп. – Или я сделаю вашу жизнь очень непростой, будьте уверены.
– Не сомневаюсь, что так и будет, сэр, – ответил Гарри, и Снейп вздрогнул. Драко задумался, как сильно прогнулись ментальные щиты профессора под атакой магии Поттера. – Но я готов стойко принять это. Меня готовили принять смерть от Волдеморта, если потребуется. Так что, я не думаю, что вы будете хуже этого. – И его рука почти уже скользнула в карман мантии, чтобы выхватить волшебную палочку в любой момент.
Снейп долго вглядывался в глаза Гарри, наверное, это заняло несколько минут, но Драко показалось, что гораздо дольше, учитывая замораживающую тишину. Ему было жаль, что он никогда не узнает, что именно Снейп увидел там.
– Вы правы, - сказал профессор резко. – Прошу прощения, мистер Поттер.
Его голос звучал теперь громче, но все еще с мягкой насмешкой.
– Я забыл, что среди моих слизеринцев, предпочитающих действовать на благо своего факультета, есть и такие, кто к этому не стремится.
Как Драко и предполагал, это оскорбление сошло с Гарри, как с гуся вода. Он вероятно, даже не принял это за оскорбление, так как все еще очень хочет быть в Гриффиндоре, подумал Драко злобно.
– Спасибо, сэр. Могуятеперьидти? Я должен закончить эссе по Зельям.