Обернись!.. Часть третья
Шрифт:
Недопитая чашка кофе так и стояла на подоконнике рядом с забытым мобильником. Почему-то это впечатляло. Я ушла отсюда вчера. Это «вчера» было полгода назад. В голове такой парадокс не очень укладывался. Так и впрямь обзаведусь этим самым синдромом с умным иностранным названием. Знать бы еще что он такое.
Забрала чашку, выплеснула остатки кофе в раковину, поймала себя на том, что ищу глазами ресторатор. Молодец, Ольховская, быстро привыкла ко всему готовенькому! Нет, здесь все сама, ручками. Набрала свежей воды в чайник, поставила греться. Достала и тщательно вымыла чашки
– Теть Марина – это нечто! «Коленька извелся»!
– Зиновий, ты не права. Откуда тебе знать, что и как он…
– Пап, случись что-нибудь, тьфу-тьфу-тьфу, с мамой, ты бы стоял столбом? Или плевал на все запреты и бежал выяснять, что с ней?
– Люди разные, под внешним спокойствием может скрываться…
– Спокойствие внутреннее. Чихать он на Машку хотел. Злой, как собака, что свадьба обломалась, и все. Маш, вот сто пудов, ты правильно за него не пошла.
– Зина, угомонись. Не в свое дело лезешь. Маша отдохнет, все хорошо обдумает и примет решение. Без твоих подсказок. Да, Манюня?
Не поворачиваясь, кивнула, ответить, хоть и собиралась, не смогла, ком в горле к ведению светских бесед не располагал.
– Маш, я окно открою? Душно.
Опять кивнула, продолжая выставлять из шкафчика все, что может и не может пригодиться для чаепития. Зинка распахнула форточку и вместе с легким ветерком к нам ворвалось:
И качнутся бессмысленной высью
Пара фраз, залетевших отсюда,
Я тебя никогда не увижу,
Я тебя никогда не забуду.
Этот старый романс, знакомый до последнего звука, ударил по натянутым нервам, вдребезги разбил хрупкую скорлупу показного спокойствия и просто сломал меня. Брызнула осколками выскользнувшая из рук сахарница, слезы прорвались и хлынули нескончаемым потоком, я сползла на пол и тоскливо завыла.
В плечо ужалила игла и все исчезло. Темнота, тишина, покой.
Проснулась глубокой ночью. Немного полежала, прислушиваясь к звукам и давая глазам привыкнуть к темноте. Вроде бы тихо. Даже если кто-то остался со мной, то он спит. Свет включать не стала. Выскользнула в прихожую, порадовалась, что раздевать меня не стали и не нужно тратить время и шуметь в поисках одежды, только сунуть ноги в кроссовки и вперед, на Озеро.
Он стоял, облокотившись на обшарпанные перила лестничной площадки, в одном шаге от меня. С такой знакомой неповторимой улыбкой на губах и затаенной грустью в глазах. Любимый, родной, единственный. Нашедший меня в другом мире.
– Алдар…
– Иди ко мне, Арри.
– Я иду. Я всегда иду к тебе.
Рванулась вперед… Только дорогу, вдруг, перегородила ледяная стена. Ударилась о нее и в следующее мгновение оказалась на полянке Алиани. Тело стало ватным
– Не-ет!
– Мар? Да, ладно! Я к тебе пробилась? – Флэарри плюхнулась рядом и огляделась. – Круто! Это кого же так накрыло? Мар, обрадуй меня, скажи, что это Лиа!
– Это Лиа, – согласилась машинально, не отрывая глаз от деревьев, скрывших от меня Алдара.
– Теперь обрадуй еще больше, скажи, что в этом и Фар поучаствовал.
– Фар поучаствовал.
– Ничего себе! Это что сейчас было? Мар, как ты его назвала? Только не говори…
– Не говорю.
– Мар, мухомор в полосочку! Очнись! Ты где?
– Была дома. Флэарри? – вышла из ступора, сообразила, кто сидит рядом. – Флэарри? Это ты? Ты здесь?
– Надо же! Ты это заметила!
– Да, Флэр…
– Стой. Еще раз. Кто я?
– Флэарри. А, нет, не то. Я ни с кем. Так получилось. Потом объясню. Флэр, мне в Аршанс нужно. Поможешь?
– В Аршанс? А сейчас ты где?
– Подозреваю, что сплю дома.
– Мар, что спишь, понятно, а насчет дома – поточнее, пожалуйста.
– В своем мире. Меня выбросило.
– Вот в чем дело! Тогда понятно. А то я удивиться собралась, что достучалась до кого-то.
– Ты поможешь?
– Нет. Не смогу. Знаешь же, Аршанс для нас закрыт.
– Закрыт? Ничего не получилось? Все зря? Но эта поляна, она же там!
– Сейчас она только в твоем сне. Кстати, спасибо. Давно я тут не была.
– Флэарри, в Аршансе ничего не изменилось?
– Понятия не имею.
– А ты можешь спросить у… – замялась, не зная, как назвать Старшего.
– У папы? Спрошу. Не факт, что ответит. Тебе вообще или о ком-то в частности?
– Мне все. И про всех. И про… всех.
– Ага. Про вторых всех обязательно. Особенно про их похождения.
– Мне бы только… что он… Что с ним ничего не случилось.
– Ого! А должно было?
– Не должно. Великие обещали, но…
– Кто обещал? Мар, с этого места поподробнее.
После моего поподробнее легкий ступор случился уже у Флэарри.
– Ты – жена Дара, каким-то невообразимым образом оказавшаяся в другом мире в теле человека с полным спектром и примесью тьмы и крови Черной Невесты, все это при непосредственном участии кого-то из Старших. Ты можешь называть нас короткими именами и тебя слышат Великие. Я ничего не пропустила?
– Не-а. все как-то так. Второй вариант, я Мария Ольховская, с окончательно потекшей крышей и синдромом с не выговариваемым названием. А ты плод моего больного воображения.
– Перетопчешься, – фыркнула зеленоволосая копия Фаарра. – Я точно не плод.
– Да, ты – Цветок.
– Вот! Именно так. Заморочка с тобой, конечно, обалдеть не встать. Просто жутко интересно, кто же тебя такую сотворил. Папа, говоришь, свое участие отрицает?
– Категорически.
– Еще интересней. Слушай, а тебе даже имя почти сохранили. Амарриэлли Ольшаэн – Мария Ольховская. Не думаю, что просто совпадение. А ты?