Обещание Кристоса
Шрифт:
– Ты мне понравился бы тогда, наверное. Он поднял голову и посмотрел на нее из-под нахмуренных бровей. Его скулы и подбородок опять были напряжены и выступали, хотя он смотрел на нее, она знала, что на самом деле он смотрит внутрь и видит не ее, а себя, и его выражение лица не давало ей покоя.
– Может быть, – глухим, отстраненным голосом произнес он. – Может быть.
Она встала и хотела подойти к нему, но на полпути поняла, что он не хочет ее, что она не нужна ему. Не
Повернувшись, она посмотрела на тарелку, на хлебницу, сдвинула нож на середину стола.
– Есть еще одна вещь, – медленно произнес он.
Она посмотрела на него через плечо, ожидая, что последует далее. Он улыбнулся, но улыбка не согрела его глаза.
– Я был обручен в этом году. До того, как женился на тебе.
Она замерла, пытаясь понять, не ослышалась ли.
– Обручен с кем?
– С местной девушкой.
– С кем-то из такой же семьи, как твоя? Он кивнул:
– Моя мать устроила это.
Она переваривала то, что услышала.
– Твоя мать?
Он посмотрел в ее глаза:
– Да. И семья девушки была в восторге от предстоящей свадьбы.
– Я представляю себе. – Действительно, Кристос Патере, американец греческого происхождения, блестящий бизнесмен, сделавший головокружительную карьеру, женится на простой греческой девушке-эмигрантке. Это блестящая партия. Даже боги бы улыбнулись. – Ты любил ее? – прошептала она, ненавидя себя за ту боль, которая переполняла ее. Какая ей разница? Почему ее это волнует?
– Я любил се за доброту и мягкость.
– И она хотела детей.
– Она мечтала о большой семье.
Алисия почувствовала жестокую ревность. Она даже не знала эту другую женщину, но понимала, что сходит с ума от ревности. Женщина, за которой ухаживал Кристос…
Ей нужно было знать больше.
– И что же произошло потом?
– Черные брови Кристоса сошлись, когда он нахмурился.
– Я разорвал помолвку несколько месяцев назад, поняв, что она не для меня.
– Что же изменило твое решение?
– Твой отец.
Алисия не знала, швырнула ли она тарелки на пол или они просто упали. Во всяком случае, тарелки покатились по полу, вилки зазвенели. Она с трудом поняла, что ничего не разбилось. Удачно.
Она наклонилась, чтобы собрать тарелки, но пальцы не слушались ее.
Перед ее глазами был отец – с ручкой в руке, пишет что-то на бумаге, обещает Кристосу корабли, силу, власть.
Она сделала глубокий вдох, пытаясь удержать слезы, набежавшие на глаза, и слепо уставилась на посуду на полу, не в силах ни видеть, ни думать.
Отец выписывает чек, Кристос берет его. Сделка, женитьба, бизнес. Не по любви, а из-за денег. Ради мести.
Кристос
Если бы она была девушкой из бедной семьи эмигрантов, обрученной с Кристосом! Выбранная по желанию, по симпатии, по любви!
– Не надо, – довольно резко произнес Кристос, беря ее под руку.
Она открыла глаза и посмотрела на него, почти не видя ничего из-за слез.
– Что не надо? – прошептала она.
– Не говори этого. Не надо хотеть этого. То, что у нас есть, – это то, что я хотел.
– Неужели? – Да.
– Но у нас ничего нет.
– Это неправда. Это не хуже и не лучше, чем любое другое замужество по договоренности.
– Я не могу так жить.
– Извини. У тебя нет выбора.
– Разве?
– Нет. Никакого. Раз ты моя жена.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Уже перед тем, как он сделал шаг в ее сторону, она знала, что он будет трогать ее, обнимать и опять опустошит ее. Она хотела этого настолько же, насколько боялась. Она боялась потерять контроль над собой.
Алисия попыталась уйти, но реакция Кристоса была моментальной: он поймал ее за руку и прижал к своей груди. Его руки пробежались по ее бедрам, привлекая ее к себе.
– Ты всегда была заброшенной, Алисия. Никто не любил тебя. Никто не хотел тебя.
Он прижал ее еще крепче, и она еще сильнее почувствовала его напряжение и его желание.
– Но я хочу тебя, хочу больше, чем когда-либо кого-нибудь хотел.
– Ты хочешь отомстить моему отцу.
– Я не могу забыть о том, что он сделал. Но сейчас я хочу тебя. – Он дотронулся губами до ее шеи, его горячее дыхание и прикосновение его губ заставили ее трепетать.
Она беспомощно скользнула рукой по его груди, теряя голову от его тепла, от своих чувств, от желания быть частью его, желания почувствовать снова то, что она уже чувствовала в его объятиях.
– Осторожно, – остановил он ее, – я могу подумать, что ты хочешь меня.
Его горячее дыхание на ее щеке, насмешливый голос, жар, в который он вгонял ее, заставили ее только сильнее затрепетать в его руках.
Он наклонил голову, и она, встав на цыпочки, обхватила его затылок, сладкий стон сорвался с ее губ. Она перебирала пальцами его кудрявые, чуть влажные волосы и вдыхала его терпкий мужской запах.
Его губы раскрыли ее губы, язык скользил по ним до тех пор, пока ее рот не раскрылся шире. Она почувствовала, что тает. Она стыдилась своего желания и в то же время подчинялась каждому движению мужа.