Обещание рыцаря
Шрифт:
Дрожь пробежала по телу Лулу. Все происходящее казалось ей нереальным. У нее было такое чувство, словно она спит и видит удивительный сон. Молодой цыган был настоящим красавцем, он походил на принца. Лулу совершенно не боялась его.
– Хотите чаю? – спросила она.
– С удовольствием.
Он снял свою мокрую куртку и повесил ее на крючок рядом с платьем Лулу. Она встала со своей жесткой постели, чтобы налить незнакомцу чаю. Лулу чувствовала себя героиней одной из сказок братьев Гримм. Она находилась в затерянной в лесу сторожке вместе
Лулу протянула незнакомцу кружку горячего чаю, и он с благодарностью принял ее.
– Почему вы оказались здесь, вдали от человеческого жилья? – спросил незнакомец.
– Гроза застигла меня в пути, – ответила Лулу. Она не хотела говорить о том, что заставило ее покинуть дом и отправиться в дорогу. – А как вы оказались здесь?
– У меня вышел из строя автомобиль.
Вот так цыган! Лулу бросила на него изумленный взгляд.
– Автомобиль? – переспросила она.
Машины были большой редкостью. Лулу могла по пальцам перечесть владельцев автомобилей. Принц Уэльский, русский царь, немецкий кайзер, сэр Эрнст Кассельс... И теперь к ним, очевидно, следовало прибавить этого богатого цыгана.
– Я совершил большую ошибку, не взяв с собой своего механика.
– Конечно, в нашей сельской глуши вам вряд ли кто-нибудь поможет отремонтировать автомобиль. Придется транспортировать его в Лондон.
– Да, я займусь этим, как только стихнет ливень, мисс?..
– Сара... Сара Рейнольдс, – быстро подсказала Лулу, назвав вымышленное имя.
– Уильям Филдинг к вашим услугам, – представился незнакомец. – Я очень благодарен вам за то, что вы разрешили мне укрыться в этой сторожке от проливного дождя. Вы не будете возражать, если я сниму сапоги? В них хлюпает вода.
– Конечно, снимите их и поставьте поближе к огню.
Филдинг, как и сама Лулу, промок насквозь. Его замшевые брюки прилипли к телу, словно вторая кожа. Но Лулу не могла посоветовать ему раздеться. После развода она стала с большой настороженностью относиться к мужчинам. Лулу, конечно, радовалась тому, что ей удалось избавиться от мужа. Ее жизнь изменилась к лучшему, однако сегодняшнее письмо тети вновь лишило Лулу обретенного было покоя.
– Вы, наверное, гостите в наших местах, – промолвила она, стараясь отогнать тяжелые мысли.
– Вроде того, – ответил Филдинг, разуваясь, и посмотрел на Лулу.
У него были замечательные глаза, темные, проникновенные, обрамленные густыми длинными ресницами. Это были поистине глаза поэта.
– Наверное, поломка автомобиля теперь задержит вас в пути. – Ее голос дрогнул, и он заметил это.
Лулу смутилась. Филдинг окинул ее внимательным взглядом. Лулу обладала яркой чувственной красотой. Филдинг был бы не прочь провести с ней время до утра в этой сторожке, он привык к любовным приключениям. Однако Лулу вела себя сдержанно. Не в правилах Филдинга было принуждать женщин к занятию любовью. Впрочем, ему не было необходимости
– Я наберу в чайник воды, – предложил он, поставив сапоги у печки.
– Да, пожалуйста.
Филдинг, выйдя на крыльцо, долил воды в чайник и поставил его на плиту.
– Я заварю чай, – сказал он, – а вы пока расскажите о Бакингемшире.
Филдинг, по всей видимости, чувствовал себя в чужой сторожке как дома. Он уверенно расхаживал по тесному помещению, задавал Лулу вопросы о местном климате и природе и внимательно слушал ответы. Когда чай был готов, он принес ведро и, перевернув его, поставил на дно, как на столик, две кружки и жестяную банку с печеньем.
– Вы не будете возражать, если я сниму рубашку и жилет? Я хочу просушить их. Если вы скажете «нет», я не обижусь.
– А что вы сделаете, если я обижусь? – игриво спросила она. Он обладал неотразимым обаянием, и Лулу словно пьянела без вина.
Филдинг улыбнулся. Его белоснежные зубы ярко выделялись на фоне смуглой кожи.
– В таком случае я не стану раздеваться, – ответил он.
– Вы всегда так галантны?
– Всегда. Моя мать-цыганка дала мне прекрасное воспитание, – сказал Филдинг, расстегивая жилет.
– Она действительно была цыганкой?
Он кивнул и вслед за жилетом стянул через голову рубашку. Повесив их сушить, Филдинг сел на пол по-турецки у перевернутого ведра и взял кружку с чаем.
– Семейство моего отца было потрясено.
– Как это романтично, – заметила Лулу, стараясь не выдать своего смущения.
Тело Филдинга было мускулистым, словно у гладиатора или воина-кочевника.
– Вы правы, – спокойно сказал он и сменил тему разговора. – Вам нравится чай? Я налил вам покрепче и положил в кружку много сахара.
Филдинг явно не хотел говорить о своей семье. И чтобы отвлечься от мыслей о воинах и гладиаторах, Лулу стала рассказывать о своих близких:
– У моих родителей был самый обычный брак. Их отношения можно было назвать спокойными и сердечными. Кстати, мне нравится, как вы приготовили чай, – добавила она, не желая больше говорить о семейной жизни своих родителей. По существу, она была такой же неудачной, как и ее собственная. – Берите печенье.
Филдинга не надо было просить дважды: он быстро съел почти все, что было в банке, а затем обвел взглядом тесное помещение.
– Надеюсь, нам удастся хоть чем-нибудь пообедать сегодня, – сказал он.
– Удастся, если вы умеете готовить.
– Умею. Но для того, чтобы приготовить обед, нужны продукты.
Филдинг встал и, подойдя к буфету, стал шарить на полках, ища съестные припасы. Оказалось, что Томас, егерь Лулу, был предусмотрительным человеком. Филдинг обнаружил в буфете множество продуктов, и, поскольку дно перевернутого ведра не могло вместить их, он раскладывал все найденное на расстеленном на полу полотенце. Здесь был даже десерт – консервированный сливовый пудинг. Филдинг нашел также свечи и небольшой кувшин сидра.