Обещание
Шрифт:
Когда они были вместе, это был настоящий взрыв.
Она должна была хотеть большего, не так ли?
У него не было ответа на этот вопрос, и он все больше расстраивался из-за того, что Фрэнки даже не пыталась задать этот вопрос, а это означало, что ему придется задать его, и, возможно, ее ответ ему не понравится.
С этими мыслями он заехал к себе в гараж после утреннего похода в спортзал. Ходил в спортзал, когда ему следовало ехать в аэропорт за Фрэнки.
Нет, когда он должен был находиться
А вместо этого разговаривал с Сэлом по телефону.
Другими словами, до сих пор это был чертовски дерьмовый день рождения.
Он схватил телефон, ответив на звонок, забрал свою спортивную сумку и выбрался из машины.
— Сэл, — поприветствовал он после того, как поднес телефон к уху.
— Бенни, figlio.
Бен стиснул зубы, желая, чтобы Сэл прекратил это дерьмо с «figlio» — сынком.
— Слышал, Вайолет была прекрасной невестой, — продолжил он, Бенни вышел через боковую дверь гаража на свой задний двор.
— Да, — согласился Бен, не собираясь говорить ему, что, по его мнению, было круто, что они с Джиной отклонили приглашение Вайолет, понимая, что на этом маленьком курортном сборище Бьянки будет трудно избегать родственников.
Это было неплохо по отношению к Кэлу и Вай, не ставя их в неловкое положение, не говоря уже об уважении к его маме и папе, которым не нужно было это дерьмо в день, когда они были на седьмом небе от счастья.
— Надеюсь увидеть фотографии, — пробормотал Сэл.
Бен промолчал. Хотя у него на телефоне было около трех тысяч фотографий, все они были сделаны Фрэнки, ее телефон не помещался в ее крошечной сумочке, которую она взяла лишь для того, чтобы положить туда блеск для губ.
Даже если бы у него были фотографии, он бы их Сэлу не отправил.
Он вошел в заднюю дверь дома и сменил тему, спросив:
— Есть хоть одна причина, по которой ты звонишь?
— К сожалению, да, — ответил Сэл.
Сэл никогда не был силен в словах «к сожалению».
Бен бросил свою спортивную сумку на стол и подошел к холодильнику за водой, подсказывая:
— И это…?
— Навел справки, Бенни, копнул поглубже. Вот почему это заняло так много времени. Похоже, работа, о которой ты спрашивал, была выполнена умельцем из другого города. Никаких следов. У меня ничего нет.
Бен опустил голову, глядя на свои кроссовки.
Он не знал, как отнестись к этой новости.
С одной стороны, Фрэнки больше не упоминала об убийстве, и в ее компании казалось все улеглось.
С другой стороны, она сказала ему, что у нее была прямая стычка с тем мудаком, с которым она работала, что-то с этим парнем, что совсем не означало, что «все улеглось». Причем этот
Однако, когда она рассказала ему об этом в воскресенье после свадьбы Вай и Кэла, почему-то говорила как-то осторожно.
Он не знал Фрэнки, чтобы она говорила так осторожно, скрытно. Следовательно, для нее не совсем «все улеглось». Даже когда она продинамила его вопросы, единственная причина, по которой у него не было ответов на то, почему она это сделала, заключалась в том, что она сама их не знала.
И из-за этого у него было нехорошее предчувствие по поводу скрытности и осторожности Фрэнки.
— Но ты же знаешь, что это был заказ, — заявил Бен.
— Было заказное убийство, — подтвердил Сэл.
— Ты просто не знаешь, почему оно было заказным, — продолжал Бенни.
— Нет, Бенни, не знаю почему, — снова подтвердил Сэл.
Нехорошо. Это было нехорошо.
— Ты хочешь, чтобы я продолжил копать? — спросил Сэл в тишине, и Бен поднял голову, но невидящим взглядом уставился на старый календарь у себя на стене.
— А что говорит твоя интуиция? — спросил Бенни.
— С Фрэнки? — переспросил Сэл, а затем ответил: — Я продолжу копать.
Именно это и подсказывало внутреннее чутье Бенни.
Вот черт.
— Это будет еще один маркер? — поинтересовался он.
— Работа не выполнена, Бенни, — ответил Сэл. — Так что нет.
Бен втянул воздух и двинулся к двери в холл, немного смягчившись по причинам, о которых он, черт возьми, понятия не имел.
— Я попрошу Фрэнки прислать тебе несколько свадебных фотографий.
— Джине бы это понравилось.
Да, что угодно.
— Мне пора, — сказал ему Бен.
— Addio, figlio.
— Пока.
Бен закончил разговор и побежал вверх по лестнице, размышляя, должен ли он сначала принять душ, а затем вывести Гаса на прогулку, или выпустить Гаса из заточения конуры, вывести его на прогулку, а затем принять душ с Гасом, грызущим коврик в ванной комнате.
Он смотрел себе под ноги и думал о щенке — щенке Фрэнки, которого она должна была сегодня выгуливать, войдя в свою спальню.
Это означало, что он резко остановился, вскинув голову, услышав, как Фрэнки сказала:
— С днем рождения, Бенни.
Он стоял неподвижно и смотрел на нее в своей постели, одетую в ночнушку темно-сливового цвета, середина которой была из прозрачного материала, немого ниже бедра, и на согнутой ноге он заметил тонкую кружевную полоску ее трусиков, он надеялся, что эта полоска, мать твою, превратится в стринги.
Ее волосы представляли большую массу локонов, ниспадающих на плечи и спускающихся по груди, именно так, как ему нравилось.