Обещание
Шрифт:
И это было потрясающе.
Мой взгляд вернулся к Хиту, и я увидела, как он поднял глаза. Когда он поднял глаза и его взгляд зацепился за что-то, что заставило его остановиться как вкопанного.
Я посмотрела в ту сторону и увидела Ллойда, направлявшегося ко мне.
Он улыбнулся моей помощнице и сказал:
— Доброе утро, Тэнди, — проходя мимо нее и подходя к моей двери, остановился. — Привет, Фрэнки. Хорошие выходные? — поинтересовался он.
— Да, а у тебя?
— Да, Фрэнки. Спасибо. — Он склонил голову набок. — У тебя есть минутка, чтобы обмолвиться
Трэвис и он. Большой босс, мой босс и я?
Это было неожиданностью, и мне потребовалось немало усилий, чтобы не поднять глаза на камеру.
— Конечно, — ответила я, отодвигая стул и хватая сотовый.
— Не стоит беспокоиться, — произнес Ллойд. — Мы с Трэвисом просто хотим поговорить с тобой о твоих планах по поводу Чикаго.
Вот оно. Они приняли решение.
Я надеялась, что это будет вторая хорошая новость за это утро, но, как бы то ни было, это был важный вопрос о моем будущем, на который требовался ответ, и я вот-вот его получу.
Я кивнула Ллойду, он отошел в сторону, пропуская меня вперед.
— Мы поговорим в офисе Трэвиса, — произнес он мне, шагая рядом.
— Ллойд, — позвал Хит, и мы с Ллойдом посмотрели в его сторону. — После того, как ты поговоришь с Фрэнки, у тебя найдется минутка?
— Конечно, Хит. С Фрэнки не займет много времени, — ответил Ллойд.
Хит кивнул и, избегая смотреть Сэнди в глаза, вернулся в свой кабинет.
Я пошла с Ллойдом в офис Трэвиса.
Войдя, поняла, что Трэвис Бергер относился к людям, которым не нужно доказывать свою значимость. Когда мы вошли, у него не было важного телефонного разговора, он не рылся в компьютере, не читал файл и не делал пометок. Он наблюдал за нами, не сводя с меня глаз, с ничего не выражающим лицом. В этом было что-то такое, что заставило меня уважать его еще больше. Ему была нужна я и то, что он наблюдал, как я вхожу в его офис на импровизированную встречу, говорило о том, что эта встреча была важной, я была важна для компании, и он хотел, чтобы я это понимала.
Состоялся обмен приветствиями. Он предложил мне сесть. Я села. Ллойд сел в кресло рядом со мной перед столом Трэвиса, затем Трэвис спросил:
— Хочешь, Пенни принесет тебе кофе?
Сегодня я еще не принимала допинг на работе и не отказалась бы от порции «джо», но все равно отрицательно покачала головой.
Трэвис откинулся на спинку кресла, переплел пальцы на своем плоском животе. Его взгляд не переместился на Ллойда, остался на мне.
Затем он начал.
— Ллойд сказал мне, что в твоей жизни кое-что происходит, и ты хочешь вернуться в Чикаго.
Я кивнула, подтвердив:
— Да.
Он мгновение изучал меня, его голос стал тише, когда он сказал:
— Наш выбор нанять тебя был превосходным, мы ни в коей мере не пожалели об этом, несмотря на то, что ты задержалась с выходом на работу.
Я не думала, что напоминание о моем переносе выхода на работу сулило что-то хорошее.
Он продолжил:
— Твой начальник хорошо отзывается о тебе. Ты нравишься своим подчиненным. Твои представители работают. Однако, наша политика разрешает
Плохие новости.
Дерьмо.
— Понятно, — мягко ответила я.
— Я сам видел твои цифры, Фрэнки, и Ллойд высоко отзывается о тебе, — продолжал Трэвис. — Нам было бы жаль с тобой расстаться. Есть ли какой-нибудь способ, чтобы твой парень переехал в Инди?
— Он управляет семейной пиццерией, второе поколение. Его ресторан действует уже сорок лет. — Я заметила скуку на лице Бергера, говоря ему о важных для себя вещах, на которые ему было насрать, поэтому перешла к сути: — Хочу сказать, нет. Семейный бизнес важен, и я бы не стала просить его сделать такой шаг.
Бергер кивнул один раз, прежде чем заявить:
— На данном этапе я чувствую необходимость отметить, что у «Уайлера», Фрэнки, много возможностей. Особенно для отличных исполнителей. Тридцать пять процентов нашего руководящего персонала составляют женщины. Очевидно, что это не мое дело, но в моем положении частью моей работы является удержание хороших работников, сохранение в неприкосновенности команды, которая преуспевает, и иногда мне приходится выступать в роли советчика. И как советчику мне не хотелось бы видеть, как ты упускаешь возможности только лишь потому, что твоя вторая половинка не понимает важности твоей карьеры.
Я уставилась на него, потом перевела взгляд на его руку и увидела обручальное кольцо. Оно было не широким, не пафосным.
Увидев его обручальное кольцо, я задалась вопросом, вспоминая, когда я приходила до восьми утра, а он уже сидел у себя в кабинете, словно пробыл там не несколько минут, и другие случаи, когда я уходила после шести, а он все еще сидел в своем кабинете, выглядя так, словно даже не собирался домой, что его жена думала о том, что он расставлял приоритеты своей карьеры, а не своей «второй половинке».
С другой стороны, без сомнения, он зарабатывал шестизначную сумму, возможно, она чувствовала себя лучше в связи с отсутствием мужа, выходя из магазина с очередной парой туфель.
— Я намерена провести с ним остаток своей жизни, — ответила я, хотя это было не его дело. И добавила для пущей убедительности:
— И я только что получила новость, что у моей сестры будет ребенок. Она живет в Чикаго. Моя семья разрастается, и я планирую построить свою собственную семью с Бенни. Я не могу быть рядом со своей сестрой или создать семью с Бенни, находясь в Инди. По крайней мере, это нелегко.
На мгновение мне показалось, что я увидела его смущение, будто находиться мне с моей сестрой или со своей «второй половинкой», строя совместную жизнь, было для него чуждым понятием, и мне внезапно стало жаль его жену.
Затем он заявил:
— Жизнь трудная штука, Фрэнки.
— При всем уважении, Трэвис, я пришла в себя после огнестрельного ранения. Я знаю об этом. Жизнь трудная штука и знаю, что важно в этой жизни.
Он изучал меня некоторое время.
Затем посмотрел на Ллойда и спросил: