Обещание
Шрифт:
Дойдя до места, я залез на своё дерево и искренне удивился, потому что увидел там совершенно не пострадавший от урагана шалаш. Кажется, будто тот прошёл мимо, но внутри лежало много отломанных веточек и листьев с ближайших деревьев. Стало быть — выдержал?
Немного поразмыслив, я решил остаться тут. Возвращаться в город на ночь глядя? Снова идти обратно? Ни за что! Выкинув весь органический мусор за борт и повесив пояс с оружием на одну из веток дерева прямо над собой, я лёг на мох, уложенный листьями и высунул голову на улицу. Одеялом послужила одежда, хотя в какой-то момент мне от жары пришлось развязать пару лямок сверху. Внутри моего ещё недостроенного шалаша сохранялись уют и сухость, а ветер почти не задувал. Оставался только
Закрыв глаза, я на мгновение задремал, но в какой-то момент через веки пробился несильный, но ощутимый свет. Приоткрыв их, я даже зажмурился: свет от спутницы едва ли не слепил. Он спускался тоненькими лучами и заканчивался маленькими яркими точками, меняющимися от движения листвы. Пришлось повернуться на бок и закрыться сверху ладонью.
Засыпать здесь необычно, но вместе с тем даже приятно. Кругом природа, а не стены, сверху звёзды с Сёстрами, а не выведенный ветками с листьями вихрь. Звуки ночного Светлого успокаивали, и даже тихий шорох или треск не тревожили меня. Ничего не страшно, когда находишься так высоко над землёй, да и вряд ли кто ночью тут будет ходить с задранной головой и искать меня. Разве что Роулл, который пару раз будил меня, чтобы я помог ему с какой-то ерундой на площадке.
***
Стройка у нас с ялами началась довольно резво. Так получилось, что я проснулся немного позже обычного, но мои ноги успели донести меня на место вовремя. Чтобы не портить грязью и пoтом относительно новую одежду, которую мне пожаловали в начале обучения, я раздевался по пояс.
Трое ялов рубили и резали камни. Очень хорошо, скажу, резали. Один замешивал раствор, а остальные, включая меня, уже собирали опоры. Резчики так аккуратно снимали части камней, что я с трудом мог отличить изначальную шлифовку от свежего результата. Хотя делали они это вполне классическим инструментом — зубилом и тяжёлым металлическим цилиндриком вместо молотка, называемым ими долбяком.
После сытного перекуса, который нам принесли двое строителей, мы вернулись к работе, и только к концу дня достигли задуманной высоты опор. Руководя процессом и одновременно складывая камни на свои места, я точно так же напрягал мышцы рук, спины и ног, но такая смена деятельности всё равно радовала.
Поздравив ялов с отличным началом, я сказал «до свидания», а после улада всех вопросов с Халуном снова отправился в лес, минуя тренировочную площадку. Там я дорабатывал уже своё творение, но делал это не так расторопно, как получалось с домом на стройке. Мой шалаш медленно становился всё более уютным и свободным, а так же и невидимым снизу. Ветер, какой бы сильный ни дул, уже не проникал сквозь ветки, соединённые вверху, и там в тёплую погоду можно было даже жить.
Во второй день мы уже начали выкладывать стены и я, к счастью, не опоздал. Не то, чтобы мне было бы стыдно за себя и неловко перед ялами — нет, просто, чем раньше я приходил, тем больше успевал сделать.
Ялы брались за камни ровно в тот момент, когда я давал отмашку. Кроме всего прочего, во время работы я затягивал песню про монтажников-высотников и работа шла гораздо легче, нежели под приятный, но больше убаюкивающий стук зубила. Остальным она тоже понравилась — я спрашивал.
Сроки, к счастью, не горели, но мы старались не медлить. Халуну я на время предложил свои «покои» на площадке, потому что сам всё равно сбегал в лес и там после какой-нибудь пустяковой доделки засыпал. Он не отказался и поблагодарил в своей привычной манере. Лечить его «недословие» я не собирался, да и ни к чему, поэтому попрощался и снова отправился в свой рай в шалаше.
К счастью, температура ещё позволяла спать на открытом воздухе, тем более я был разогретый, а утренняя свежесть отлично будила ото сна. Первый день не в счёт.
***
Стена дома для Халуна стала готова уже к четвёртому дню, и тогда
После долгого обдумывания, которое заняло оставшуюся часть очередного рабочего дня, я пришёл к выводу, как лучше сделать крышу. Оставалось понять, чем Халун собирается покрыть её и какие в итоге получатся выступы. Впрочем, работа по готовому плану прошла незаметно, и мне запомнился лишь последний день, когда мы с ней закончили. К тому моменту дом выглядел внушительно, хотя вместо окон и дверей красовались лишь технологические дыры под них, а пол — лишь несколько каменных оснований, на которые ещё будут ложиться доски или что там у ялов вместо них.
У Халуна на лице кто-то написал, что он хочет задать вопрос, но почему-то молчит. Вскоре я догадался, что дело в его немногословности, поэтому решил помочь сохранить ему репутацию молчуна и влез в мысли. Почему-то сразу же меня от туда попёрли, но я был настойчив и всё-таки смог отправить ему:
«Что тебя тревожит?»
Видимо, ял сдался, и спросил:
«Не знаю, как сказать, но ведь, когда придёт время расширять дом, тебя рядом может и не быть».
«Неужели я не смог тебя ничему научить?»
«Нет, всё кажется таким простым, когда ты объясняешь, — с грустью в мыслях ответил он, — но это обманчивое чувство, тут столько деталей…»
***
Мы ещё долго общались с ялом. Преимущественно рисунками: я предлагал, а ему либо нравилось, либо нет. На разные вариации у меня ушло три больших листа, которые я экономно делил на несколько частей поменьше для каждой новой идеи.
Использовав ещё пару листов, я даже нарисовал примерную обстановку комнаты внутри и снаружи, и подсказал, что остатками камушков, например, можно выложить клумбы, да и на дорожку останется. Придумать всё это оказалось не тяжело, и не то, чтобы я перенапряг мозги — мысли сами порой приходили, но почему-то я чувствовал, что объясняю элементарные вещи. С другой стороны, я ему науку — он мне науку, и все довольны. А когда слов и рисунков не хватало, я прибегал к мысленному общению, явно представляя задуманное. Без понятия, понимал Халун или нет, но так я хотя бы успокаивал совесть.
Жалеть о том, что взялся помогать — да какой там! — принимать непосредственное участие в возведении дома, я даже не думал. Работа отвлекала от всяких мыслей, а ожидание продолжения обучения подливало масла в и без того сильный огонь. Между тем, трудясь под солнцем, иногда выглядывающим из-за туч, я здорово загорел. Ну, точнее, верхняя часть, ведь я всегда был в штанах.
Глава 16 Один мастер
Погода на улице всё меньше радовала тёплыми моментами. Спать даже в отсутствие ветра в шалаше становилось холоднее, да и бегать до города перед тренировками оказалось довольно утомительным занятием. В какой-то момент я даже начал всерьёз рассуждать, как бы так ненавязчиво намекнуть Халуну, что ему пора бы уже в собственном доме обживаться. К счастью, он сообразил раньше, чем я перешёл к активным действиям. В очередной раз вернувшись на площадку, я увидел, собравшую вещи Чууну, которая уже шла к выходу. Она и впрямь очень походила на брата, но выглядела несколько более жизнерадостной и беззаботной, нежели мастер Халун.
— Вы очень похожи, — сказал я, провожая её и детей взглядом до выхода.
— К счастью для Илибеза, она не акаст, — сказал Халун и встрепенулся. — Подожди, чего это ты на неё заглядываешься?
— Нравится. — Язык сработал быстрее головы, и, заметив испепеляющий взгляд мастера, чуть от него отстранился — Что?
Он вздохнул, но за искренность решил помиловать меня и вышел вслед за сестрой. Должно быть, мне и впрямь не следует рассматривать её, раз Халун так бурно реагирует на мой, казалось бы, безобидный взгляд.