Обещание
Шрифт:
***
К сожалению, как мне рассказал Роулл, когда я поёжился от промозглого ветерка, в Давурионе существует не только лишь лето, в начале которого я как раз и появился. Остальные времена года он, к сожалению, не назвал, но сказал, что есть тёплый период — аналог вышеназванного, два сырых периода — осень и весна, и, конечно же, холодный — зима. Но что меня больше всего поразило, длились они совсем не поровну. Осень и весна занимали лишь по месяцу, зато примерно одинаковые лето и зима делили между собой оставшиеся десять. Самое смешное, что Роуллу показались дикими уже мои рассказы про примерно одинаковые
— Когда же, — причитал он, — растениям вызревать?
Пришлось снова напоминать ему, что есть мир, живущий по несколько иным законам, правда я всё равно не мог поверить, что впереди нас ждёт длительная зима. Скорее, даже боялся этого.
— Надеюсь, этот оборот порадует урожаем. — Сказал он. — Будет много снега и много работы.
С чего он взял такой прогноз, я, честно говоря, не представлял, но решил довериться. А кто его знает, в самом деле?
Отзанимавшись с Роуллом, я, довольный жизнью, снова сходил в душ, посетил столовую, после чего решил немного прилечь в гамаке. Однако, вернувшись в дом, я обнаружил кое-что новое: висящие на лямках гамака какие-то ни то тканные, ни то лиственные вещи. Кроме них прямо на ветке дерева с фонарями висел чёрный ковёр, состоящий из множества плотно расположенных листочков, формой похожих на те, из чего сделан гамак. В принципе, пока я тренировался с Роуллом, кто угодно мог зайти сюда, и я бы об этом не узнал.
В первую очередь я подошёл к чёрному полотну и, взяв его в руки, понял, что это вовсе не ковёр, а самый настоящий длинный плащ с капюшоном. Такой не имеет рукавов и вешается на плечи. Внутреннюю сторону украшало переплетение множественных тоненьких черешков бордового и белого цветов. Неожиданно для себя я почувствовал, что на ощупь они ничем не отличаются от обычной ткани, разве что чуть-чуть прохладной. Наружные же листики практически не отражали свет, и мне подумалось, что у этого есть практическое значение, правда, какое — загадка.
«Приодеть меня решили?» — подумал я, примеряя плащ.
Несмотря на внушительные размеры, он весил совсем немного и почти не давил на плечи, а застёгивался сверху двумя завязками и действительно доставал до пола. В голову даже пришла мысль, что веник мне в доме больше не понадобится, но я откинул её и посмотрел на вещи, висящие на канатах гамака.
Первыми я взял в руки перчатки, покрытые с тыльной стороны ладони такими же листиками в чешуйчатом порядке, а с внутренней — переплетением тончайших нитей того же свойства, что и у плаща. Они оказались неожиданно удобными, и, взяв в руки следующий объект одежды, я почти явственно почувствовал мельчайшие неровности его материала, как если бы брал голыми руками.
Сразу же захотелось проверить, смогу ли я так же ловко орудовать мечом в этих перчатках. Оказалось — вполне. Рукоять не соскальзывала, и я держал её как и прежде, уверенно.
Остальные части наряда имели тот же цвет, что и наружная часть перчаток и плаща, но листьев на них не росло. Там была обычная плотная ткань с тёплыми подкладками.
Облетев себя магическим взглядом, я усмехнулся:
«Граф, очень приятно, граф».
Оружие в ножнах ещё больше дополняло образ.
Впрочем, днём на улице ещё не установилась такая температура, чтобы щеголять в обновках, да и свои я держал в порядке: стирал, подшивал, снимал, если предстоит какой-то труд или тренировка. В новинках же я боялся, что очень быстро упарюсь.
Раздевшись, отложил вещи и улёгся в гамаке.
Прошло, наверное, часа полтора,
Вообще, я таким занимался больше перед самым сном — пролетал по площадке, рассматривал ближайшую территорию вокруг. Обычно я никого вечерами не встречал, но сегодня мне на «глаза» попался Роулл, который стоял и задумчиво глядел куда-то вперёд из довольно неприметного места на заборе площадки где-то в двадцати шагах от меня — почти на грани.
«Приветаю, мастер! Тоже не спится?» — спросил я мысленно, забыв про расстояние. Это получилось так же легко, как если бы мы стояли в трёх метрах друг от друга. Ял оглянулся по сторонам и спросил:
— …? — Ах да, он стоял слишком далеко, чтобы его можно было услышать. Впрочем, уже машинально глянув на его губы, я прочитал по ним: «Кто это?»
«Да я, я! Сижу себе летаю по площадке и нахожусь прямо позади тебя» — Ответил я фразой, которая, казалось бы, могла бы заклинить мозг. Видимо, с Роуллом это и произошло, потому что его лицо перекосилось в непонимающей гримасе. Он обернулся, но никого, конечно же, не увидел.
«Где ты вообще?» — снова прочитал я.
«А вот», — ответил я загадочно, но, похоже, ял таки разыскал меня и быстро спустился.
— Ты можешь думать так далеко? — услышал я голос из-за спины. Роулл ходил практически бесшумно по песку, и обнаружить его аудиально не представлялось возможным, если он этого не хотел. — Как?
— Секрет фирмы.
— Мысли столь далеко не передать. Самое большое — нескoль шагов. Или Халун как-то раздвинул твои рамки?
— У-му, — покачал я головой. — Сам.
Если бы мой магический наставник знал про такой способ, он бы, возможно, рассказал мне о нём. К сожалению, СНДВ он старательно избегал после того инцидента, но как бы ял не относился к нему, надо будет его спросить. Не исключено, что я на пороге магического открытия.
— Кстати, ты же не просто так тут? — спросил я.
— Вот думаю. С мечами тебе осталось совсем немного. Как думаешь, пора сменить оружие?
— Почему бы и нет? — пожал я плечами. Роулл, похоже, принял это за согласие и развернулся к командирскому домику. — Значит, до завтра. — Поблагодарить за обновки я уже никого не успел. Слишком поздно вспомнил.
***
Вскоре осень полностью вступила в свои права, и даже несмотря на то, что я мог наблюдать за желтением листьев, это наступило неожиданно. Да, были все к этому предпосылки, но на улице в какой-то момент просто взяло и резко похолодало, а кое-где даже лёд появился. Меня всё больше удивляла одежда, которую ни стирать, ни штопать не приходилось. Она спокойно выдерживала пока ещё несильный, но холод и ничуть не вяла со временем, хотя я боялся, что это произойдёт, если я забуду поливать. Это к слову о том, что Халуну, оказывается, тоже не чужд юмор. В первый раз, увидев, как я с ладошек брызгаю на листья, и узнал, зачем я это делаю, громко рассмеялся. Потом он, к счастью, справился с собой и объяснил, что этого делать не нужно.