Обещания тьмы
Шрифт:
– Как дела у самой красивой женщины в городе? – спросила Мэй, не отпуская Аннабель.
– Любовь тебя ослепляет, бабушка. Знаешь, мне нужна твоя помощь…
– Я так и думала! Ты уже целую вечность не заходила ко мне просто так. Берегись, Аннабель, этот город тебя портит! Ты все реже действуешь по зову сердца!
– Мне очень жаль, работа отбирает все мое время. Обещаю приходить чаще.
– Ладно, я знаю, как у тебя там все сложно, а ты не можешь освободиться от их правил, да? Кто хочет быть такой, как Мэй Заппе? –
Старая женщина взяла Аннабель за руку, как ребенка, и повела сквозь каменное стадо.
– Ты много знаешь… Я хотела показать тебе один символ и узнать его значение. Не думаю, что это связано с вуду, но, может, кто-то из твоих друзей узнает его.
Мэй усадила внучку на стул в форме высеченной из камня руки. Устремленные к небу пальцы служили спинкой, ладонь – сиденьем. Принесла две чашки кофе.
– У меня всегда есть горячий кофе! Для меня это как бензин для машины! – улыбнулась она.
Что-то тяжелое упало на пол и разбилось.
– Эй, тише там! – крикнула Мэй. – Я как раз вытирала с них пыль, и они сердятся, что я перестала.
Поняв, что она говорит о скульптурах, Аннабель промолчала. Она привыкла, что бабушку с ними связывают особые отношения. Каждый звук, каждое дуновение имело для Мэй свой смысл, и ничто не происходило случайно. Пропадал ли инструмент, хлопала ли дверь – все это были послания.
Аннабель достала копию странного рисунка, украшавшего дверь Сондры Уивер, и протянула ее Мэй:
– Вот. Я оставлю его у тебя. Может, кто-нибудь скажет…
– Я знаю, что это, – мрачно сказала Мэй и отдернула руку, как будто боясь прикоснуться к рисунку.
– Значит, мне крупно повезло, – улыбнулась Аннабель.
– Нет, Аннабель. Ты не должна продолжать это расследование, – серьезно посмотрела на нее Мэй.
– Почему? Что это такое?
– Люди, окружающие себя такими знаками, знают, что прячется в самых потаенных уголках мира. Тебе не стоит туда соваться.
– Бабушка, но это моя работа…
– Неужели она тебе важнее жизни?
– Что ты имеешь в виду?
Мэй указала пальцем на бумагу:
– Я знаю этот знак! Это древний христианский символ, оберегающий от зла. Наши предки тоже им пользовались.
– Это защита? От чего?
– Сначала этот знак помогал бороться с голосами, звучащими во тьме…
– С голосами во тьме? – повторила Аннабель, не веря своим ушам.
– Да, с теми, что медленно подталкивают слабый дух к краю пропасти, с теми, что поклоняются дьяволу, ведут к насилию, преступлению и самоубийству!
Дом застонал от мощного порыва ветра.
– Значит, эта пентаграмма – символ защиты?
– Да, но теперь ее почти не используют. Чтобы она подействовала, в это нужно очень сильно верить.
– Подожди-ка, ты сказала, что она защищает и от голосов, которые подталкивают к самоубийству?
– Да, именно так. Это голоса демонов,
15
Джек Тайер выслушал рассказ Аннабель и покачал головой.
– Эта девочка была большой оригиналкой! – сказал он. – Порноактриса, боявшаяся встречи с силами зла, и нимфоманка, если верить соседу.
– Что касается последнего, я бы не слишком верила: он мог и солгать.
– Не понимаю, какой смысл ему выдумывать! Я уверен, что он лжет, говоря, что не трахался с ней. Вот бедолага! Шикарная девушка предлагает ему секс, просто так, чтобы доставить удовольствие, – зачем ему отказываться?
– Джек! Могу привести тебе десять причин, по которым он мог отказаться! Primo, они друг друга почти не знали; deuzio, он знает, что она порноактриса и не хочет рисковать…
– Женский взгляд, – оборвал ее Тайер. – Мужчина, если он свободен, так не действует. Потрахаться с красивой бабой, просто так, чтобы расслабиться, – мечта большинства парней! Тем более с порноактрисой! Ведь это означает, что она не робкого десятка!
Аннабель прислонилась спиной к дверце. Вид у нее был не слишком убежденный.
– Езжай прямо, – велела она. – Хочу заехать в участок.
– А кража? Тот тип ждет нас в своем магазине, чтобы дать показания!
– Я позвоню Эттвелу и попрошу его заняться этим сегодня в полдень. Он будет рад пополнить свои статистические данные простым делом. Что касается кражи с применением насилия, Вудбайн уже отправил патрульного полицейского. В любом случае, там, наверху, расследования никогда не проводят, ты же знаешь.
– Это на Проспект-парк-уэст, семья члена муниципального совета. Поэтому Вудбайн хочет, чтобы присутствовали детективы. Здесь замешана политика!
– Пусть хотя бы раз в жизни богачи подождут, пока не раскроется дело несчастной девушки!
– Для человека, который поддерживает версию самоубийства, ты не слишком-то в этом уверена, правда?
– Она начинает мне нравиться. Я всегда любила истории о непонятных людях, которые зарабатывают на жизнь, перешагивая через себя перед камерами.
Тайер покачал головой. Поведение партнерши его раздражало, но он все же поехал в участок.
– Однажды, – сказал он через некоторое время, – ты испортишь свою карьеру, уж поверь опытному полицейскому. Делая только то, что хочется, ты переступишь черту.
Семьдесят восьмой участок служил для содержания арестованных и хранения вещественных доказательств и печатей текущих расследований, которые ждут, пока их отнесут в архив на одном из складов департамента полиции Нью-Йорка. Аннабель открыла коробку с вещами, найденными на теле Сондры Уивер. Она взяла мобильный телефон, и он загорелся сразу, как только она нажала на клавишу: заряда батареи оставалось совсем немного.