Обещанный

Дюран Александра

— В нашей больнице работает лучший хирург, он попытается сделать всё возможное, — ответила она.

То, что он попытается совсем не означало, что он сможет спасти её. Марат подтолкнул меня в сторону палаты, зная, что это мне было труднее всего сделать. Я наскоро вытерла слёзы и открыла дверь.

— Дима? — послышался тихий хриплый голос Даны.

В ней не было ничего от той прекрасной, счастливой, светлой Даны. Я глубоко вздохнула.

— Папа едет, но… в городе пробки.

Она знала. Она, чёрт возьми, знала, что в городе

пробки из-за ужасной аварии, что произошла в самом центре.

— Подойди ко мне, — хрипло попросила девушка.

Ноги мои сами понесли меня к кровати, на которой лежала бледная Дана. Но она была красивой, даже сейчас, держа руку на своём животе.

Она была подключена сразу к нескольким аппаратом, которые чудовищно пикали, трещали и гудели. Я сразу вспомнила маму и её последние часы, которые мы провели вместе. Слёзы снова навернулись на мои щёки.

А вот щёки Даны были абсолютно сухими, будто её ни сколько не волновал этот момент. Она печально улыбнулась и взяла меня за руку.

— Я всегда мечтала быть детским писателем, — тихо начала она разговор не касающийся сути. — Мечтала помогать детям, учить дружить или прощать. Я хотела стать примером и опорой хотя бы чужих детей. Но я этого не сделала, но мне всё-таки удалось помочь двум детям. Тебе и моей дочке.

Только недавно мы узнали, что это девочка. Только недавно мы выбрали ей имя. Но она всё ещё была маленькой. Слишком маленькой, чтобы выжить.

— Пожалуйста, расскажи ей историю про сильную девочку, что потеряла мать, но всегда знала, что любима. Расскажи ей сказку, где маленькая девочка живёт счастливой жизнью несмотря на все потери. Расскажи ей историю про девочку, которая простила меня и позволила быть для неё мамой. Расскажи как сильно я её хотела и любила. Будь для неё если не мамой, то сестрой, о которой сама всегда мечтала.

С каждым словом аппарат всё сильнее пищал, а дыхание её становилось тяжелее.

— Обещай мне, — попросила она, а потом застонала от боли.

— Я позову врача, — сказала я, дернувшись, не обращая внимания на слёзы, текущие по щекам.

Но хватка Даны на моей руке усилилась, она сжимала её из последних сил. Теперь и из её глаз бежали слёзы.

— Пожалуйста, пообещай мне, — снова попросила я.

— Хорошо, — ответила я, — но с тобой будет всё хорошо, — уверенно произнесла я, перед тем, как нажать на красную кнопку.

В палату сразу влетели несколько человек и вытолкнули меня за дверь. Я опёрлась о стенку, стараясь дышать ровно, но у меня не получалось, будто что-то душило меня.

Марат аккуратно усадил меня на скамейку, чтобы я не рухнула. И только тогда я заметила папу, который смотрел на меня дикими от страха красными глазами.

Я уверена, что выглядела точно так же. Шокированная, заплаканная, бледная, не знающая, что будет дальше и как дальше жить.

Я уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но дверь палаты открылась. Мы все резко повернули голову.

— Тебе

дадут с ней поговорить, — пообещала папе вышедшая от туда Вероника, — но сначала тебе нужно подписать кое-какие бумаги.

Отец кивнул, будто понимал о чём идёт речь, а я не понимала.

Вероника села рядом со мной, печальная и уставшая.

— Если всё пойдёт хуже, чем предполагалось, смогут спасти только одного из них. Кого?

Я открыла рот от шока. Я предполагала, что подобная ситуация может возникнуть, но мне было больно слышать это. Но мне казалось, что выбор очевиден.

Папа молча смотрел на Веронику.

— Будет так, как захочет Дана, — просто сказал он.

— Нет, — крикнула я, бросившись к нему, — ты же знаешь, что она выберет.

Только не она. Я просто не могла без неё.

Папа коротко кивнул.

— Он маленький, — прошептала я, — он не выживет. У вас будут ещё дети.

Я знала, как жестоко это звучит, но мне было всё равно.

Отец резко развернулся, смотря на меня взглядом полным боли.

— Это девочка. Она твоя сестра. Она моя дочь. Она дочь Даны, и именно Дана сделает выбор.

— Пожалуйста, — крикнула я, падая перед ним на колени, ни чувствуя ничего кроме страха, — выбери её.

Папа смотрел на меня.

— Пожалуйста, — крикнула я, хватаясь за него из последних сил, мне было страшно, мне было больно, я не хотела проживать это ещё раз, — я не смогу без неё.

Отец резко встряхнул меня за плечи, глядя в глаза.

— Если ты думаешь, что я смогу, то ты ошибаешься, но нам придётся.

— Ты просто трус! — крикнула я. — Ты боишься сам принять решение. Ты боишься, что она будет тебя ненавидеть, но она будет хотя бы жива.

Я ждала, что хотя бы просто измениться во взгляде отца, но он стоял на своём. Стоял, не смотря на боль и на то, что в глубине души хотел поступить по другому.

— А ты эгоистка, — слишком спокойно, будто смирившись, произнёс он. — Ты хочешь, чтобы она жила ради тебя. Но нас придётся принять её выбор.

— Можете проходить, — послушался голос позади меня.

Папа просто встал и вошёл в палату.

Я осталась сидеть на полу в коридоре.

Я больше не чувствовала ничего и больше не сдерживала себя. Я рыдала во весь голос, и кажется это никогда прежде не было насколько сильным. В этот момент я потеряла маму два раза и не знала, в какой раз было сложнее.

Кто-то опустился на пол рядом со мной, у меня больше не оставалось сил поднять голову, но я знала кто это.

— Почему я всегда теряю тех, кого люблю? Что я делаю не так? — тихо спросила.

— Всё будет хорошо, — пообещал мне Марат, обнимая.

Хорошо — это не значит, что Дана останется жить. В нашем случае хорошо — означало, что все мы смиримся с её смертью. Нам придётся.

Мы сидели, ожидая результата, думая, что за всё уже заплатили. Что судьба вдоволь наигралась с нами, и теперь хотя бы не будет хуже.