Обезьяний рефлекс

Март Михаил

— Позволите одно замечание? — попросил слова капитан, подняв руку, как школьник в классе.

— Пожалуйста, Володя.

— То, что три женщины были в ресторане, — это точно. Но на месте преступления их могло быть две. Видим двух. Третья появилась утром. А значит, она могла быть одной из двух зафиксированных ночью. Или того хуже, мы имеем дело с четвертой женщиной. Я себе с трудом представляю, как можно спутать Ольгу с женой Некрасова или ее подругой. Можно заподозрить Риту. При хорошем гриме, в очках, мельком, не всматриваясь, ее можно спутать с Ольгой. Но псевдо-Ольгу видели две свидетельницы.

— Три, Володя. Женщина с лестничной площадки столкнулась с ней у лифта. Ее интересовали деньги. Она помнит яркое платье Ольги и то, что та вышла из ее квартиры. Психологическое давление. На переносице соседки есть следы от очков, но она их не носит. Зрение тоже немаловажный фактор. На первом этаже

живет девушка. В тот момент у нее находился парень, который Ольгу видел лишь мельком. Это он ее узнал, но со спины. А хозяйка подтвердила, ссылаясь на то же платье. Так что стопроцентной уверенности у нас нет. Ольга к тому времени была мертва. Кто и зачем наряжался в ее платье, мы не знаем. С половины четвертого ночи до утра за домом никто не наблюдал. И вот еще одна интересная деталь. Девушка, которую видели в четверг, была в темных очках в белой оправе. Свидетельница с площадки мне об этом не говорила, но ребята с первого этажа настаивали на этом факте. Я перезвонил соседке, и она вспомнила. Очки были. Это Ольгины очки. Все выше описанное: платье, сумочку, туфли мы нашли в квартире Олега Вербицкого. Все, кроме очков. Мелочь, но имеющая значение.

— А почему мы должны исключать из числа подозреваемых музыкантов самого Олега Вербицкого и его друзей.

— У нас есть фотографии, где проставлено время. Оркестр закончил играть в три ночи, когда самое страшное уже случилось. К тому же все видели, как Ольга ушла из ресторана с Некрасовым. Кто же решится к ней ехать?

— Остается только адвокат Миркин. Ему последнему она звонила, — сделал вывод Мельников.

— Логично. Но мы знаем, что первой в квартиру Ольги вошла женщина в черном. Двое мужчин оставались в машине. Даже если среди них был Миркин, то почему он не пошел сам? Он переметнулся на сторону Ольги после того, как Некрасов его выгнал. Они что-то затевали. Вряд ли Ольга была удовлетворена своим положением. Ее интересовали деньги Некрасова, Миркин желал того же. Родственные души. Они нашли друг друга. Эти двое против Некрасова. Детектив, шофер и жена Некрасова стоят на его защите. Какую позицию занимает Рита, нам неизвестно. Скользкая девушка.

— Похоже, она уехала, — заявил Мельников. — Сегодня я уже не смог до нее дозвониться.

— Могу вас обрадовать, — добавил Марецкий. — Жена Некрасова опять улетела в командировку. Что касается Райской, то я говорил сегодня с Панариным. Он ее потерял. Я не верю в его откровенность. У сыщика свои интересы, он может о многом умалчивать, но врать и наводить нас на ложный след не будет.

— Выходит, мы остались у разбитого корыта? — спросил криминалист.

— Да, Алик. Зацепок много, но они растворились. Не волнуйся. Без работы не останемся. У меня есть интересные идейки, и настало время их обсудить.

ГЛАВА IV

Золушка без принца

1

Попробуем вернуться к началу истории. Впрочем, где искать начало — никто не знает. Попытаемся найти середину. Речь пойдет о событиях, случившихся полтора года назад или чуть больше. В то время Ольга сидела в колонии и ждала свободы как манны небесной. Срок заканчивался через месяц, и девушка строила планы на будущее. В своих мечтаниях она походила на ребенка. С ее опытом и знанием жизни думать о встрече с принцем на белом коне просто смешно. Счастьем и удачей Бог ее обделил. То и дело она наступала на одни и те же грабли и оказывалась за колючей проволокой. Заканчивался ее третий срок. Семь лет из двадцати четырех она провела на зоне. Умная, красивая, талантливая и такая невезучая. Одна из ее подружек жила в Москве и купалась в золоте. Глупая, тупая деревенщина, а вышла замуж за олигарха. Двух слов связать не может, кишка бесформенная, а жизнь свою устроила. Ольга ее ненавидела. Где справедливость? Одним все, другим небо в клеточку. Пройдет еще десять лет, и она превратится в старуху и никому не будет нужна. Сжигать свою молодость на зоне, шить рукавицы для дворников, вычищать гальюны, ходить строем в кирзовых сапогах и ватниках? Сколько можно? Хватит! Пора в Москву.

Повезет ли? Были и такие, которых столица отторгла Всем хороши, но золотых рыбок из пруда не выловили. Олигархи не лохи, какими их себе представляют смазливые чумички. Попользовались и выбросили.

Сколько их, искательниц счастья, вышло на панель, подсело на иглу и подохло в сточных канавах? Большинство. Сколько нашли свое счастье? Единицы. Ольге в жизни не везло. Она никогда ничего не находила, только теряла. Счастливые минуты по пальцам пересчитать можно. Две-три яркие вспышки в черном тоннеле бытия. Устала. Пора перевернуть свой мир вверх ногами. Сил и воли у нее

хватит. Нужна удача, обходившая ее всю жизнь стороной. Фортуна — штука капризная, на сделку не пойдет. Вся надежда только на себя, на отчаянное желание выбраться из болота, пока не захлебнулась в трясине. Второй жизни не будет. Уходят часы, дни, годы, а тучи не рассеиваются, а лишь сгущаются. Хватит! Баста!

Кто-то постучал Ольге по спине. Она вздрогнула и подняла голову.

— Балдеешь, подруга? Машинка стоит, план не выполняется, а она ширинку нюхает. Ты еще не на свободе.

Смотрящая скалила зубы. Она всех ненавидела.

— Я свой план перевыполняю. Не лезь ко мне.

— Пашечке пожалуешься? Пустое дело. Ее переводят в пятую зону. А ты знаешь, что это такое.

— Что тебе надо?

— Иди в «больничку». Юлька подыхает. Хочет с тобой попрощаться. До утра не доживет.

Ольга встала, прошла через весь грохочущий цех, надела платок и телогрейку в предбаннике и вышла на плац.

Медпункт, или по зоновским понятиям «больничка», находился в дальнем бараке. Даже такая прогулка без кнута казалась удовольствием. Сладостный апрельский воздух пах весной. Светило солнышко, таяли сосульки, снег почернел. Наступала весна надежды.

Ольга улыбнулась, но улыбка на ее лице не задержалась. Умирала ее подруга, если Юльку можно назвать подругой. Просто девчонку доставили этапом из Москвы, где она успела пожить в свое удовольствие. Все, что касается жизни в столице, интересовало Ольгу больше всего остального. Юлька — бесшабашная девка. В зоне ее тут же поставили на место. Первая ходка, и сразу убийство и наркотики. Убить она никого не могла, Ольга это сразу поняла. Девку подставили. Наркотики — куда ни шло, да и то вопрос. Денег ей хватало, избалованная шлюшка, не умеющая нитку в иголку вставить. С такими данными авторитета не заработаешь. Опытная Ольга взяла девчонку под свое крыло, и от Юльки отстали. Девушка прониклась доверием к своей защитнице и привязалась к ней, как щенок к доброму хозяину. По ночам Юля рассказывала Ольге о красивой столичной жизни. Делилась опытом, разделяя людей на лохов, хищников и пофигистов. Девушка прошла по всем ступеням иерархической лестницы, от заблудшей овцы, уличной шлюхи до стриптизерши и любовницы олигарха. Слишком рано возомнила себя победительницей и решила примерить корону царицы. Ее быстро поставили на место. Стремянку выбили из-под ног, и она рухнула с большой высоты милым личиком в пахучее дерьмо.

Кому девчонка здесь насолила, Ольга не догадывалась. Юльке сунули перо под ребро, и на этом жизнь ее кончилась. Такие случаи не редкость. Но они предсказуемы или по крайней мере оправданы. Юльку пырнули ни за что. Вывод только один: на девчонку пришел заказ с воли. Исполнителей в зоне хватает. За сухарь могут удавить, а за деньги мать родную прирежут.

Ольга ускорила шаг. К умирающей ее пропустили без задержек. Похоже, охрана получила команду сверху. Решили пожалеть девчонку перед тем, как сбросить в могилу.

Юлька лежала на топчане, укрытая одеялом и шинелью. Ее бил озноб, а бледное красивое лицо покрывали капельки пота. Огромные голубые глаза испуганно хлопали пушистыми ресницами.

Ольга присела рядом и с жалостью и тоской посмотрела на невинную овечку, так и не понявшую, что с ней произошло. Синюшные пухлые губы тихо зашептали:

— У Гены есть дом в поселке Дербенево, станция Сходня по Савеловской дороге. Запоминай. Шестидесятый маршрут автобуса до конечной. От остановки через пролесок с правой стороны. Пройдешь деревню Белово, мост через речушку, поднимешься на горку, там Дербенево. Последний дом у опушки с красной крышей. Развалюха. Об этом доме никто не знает. Комната справа. Сдвинь сундук, и увидишь погреб. Дерни за кольцо, и крышка откроется. Спустись вниз. Вокруг стеллажи с банками и солениями. Правый стеллаж сдвигается влево. Надо толкнуть его, и он откатится в сторону. Увидишь железную дверь с кодовым замком. Вместо цифр буквы. Полный алфавит. Набери имя Василиса, и дверь откроется. Там ты найдешь все, что нужно, кроме денег. Важные документы. За них Гена заплатит столько, сколько захочешь. Я не успела. Меня вовремя убрали. Опасайся Василису. Она всемогущая. Это она меня упекла за решетку. Я не знаю, кому принадлежит архив. Скорее всего, Гене, а может, и его жене. Но там все покрыто вековой пылью. О нем забыли. Еще есть сад. Я знаю, что в саду есть могилы. Кого-то там хоронили. Может быть, моих предшественниц. Генка падкий на баб. Ты его сможешь охомутать. Только оставайся независимой и гордой, иначе ты ему быстро надоешь. И не торопись. Не повторяй моих ошибок. Дождись удобного момента и покажи ему пару бумажек из архива. Он вывернет свои карманы наизнанку. Только знай, без защиты не лезь. Очутишься в могиле. Защити спину от удара. Нужна надежная страховка. Ты сама все поймешь, когда увидишь документы.