«обхсс–82»

Барчук Павел

— Твою в деревню! Как меня угораздило-то? Я ведь за Андрюхой пошел. — Сокрушался Матвей Егорыч, дергаясь при этом в разные стороны. Рюкзак на его плечах подпрыгивал и подозрительно громыхал.

— Живой? — Спросил Переросток, с любопытством глядя, как Матвей Егорыч воюет с турникетом, категорически не желающем выпускать его на свободу.

— Ага, — Ответил дед. — Только испугался малёха. Хорошо, что в поезде в туалет сходил. Точно обконфузился бы. И главное, как он быстро…

Тут, заметив внеплановую заминку, подбежала женщина-контролёр.

—

Дедуля, не дёргайтесь, а то турникет сломаете!

— Ты, Голуба, не каркай, — Тут же занервничал Матвей Егорыч, — Я всю войну прошел, почти без серьезного ранения. А тут, чуть яйца не оторвали. За мои же деньги.

— Никто никому ничего отрывать не собирался, — пояснила тётка. — Просто прекратите ломать устройство.

— Тогда верни мои деньги и помоги уже освободиться. — Сделал неожиданный вывод из ситуации дед Мотя.

— Так вот поэтому вам проход и перекрыло, — Принялась объяснять тетка. Она, видимо, поняла, что гости в столицу пожаловали из глубинки и подобную систему видят впервые. — Нужно было пятачок сюда бросить и проходить.

— Так я бросил уже! Еще один? Это что за жульничество? — Матвей Егорыч нервничал все сильнее.

— Так вот же, молодой человек и прошел. — Тетка показала на Андрюху. Тот сразу как-то смутился и немного сдвинулся в сторону.

— Вот вредитель. — Выругался дед. Правда, непонятно, на кого, на турникет или на Переростка, а потом бросил еще один пятак.

— Вот, теперь можно, — сказала тетка — Идите.

Дед замешкался, и Андрюха, видимо, вспомнив о пожилом возрасте Матвея Егорыча, решил ему помочь. Пошел к нему обратно через тот же турникет, куда дед бросил пятачок.

— Да не вы, — спохватилась несчастная работница метрополитена, — Стойте уже на месте! Вы идите! Вы, дедуль!

Но было поздно. Теперь дед метнулся к проходу, навстречу Андрюхе, и его опять прижало «костылями».

— Зачем вы пошли обратно? Проход перекрыло из— за вас. Проходите уже тут, — Тётенька чуть не плакала. Она позвала деда к себе и пропустила его через специальный турникет.

— Хрен поймешь вас, с вашим метро. То стой, то иди. Итак чуть без яиц не остался. И еще денег никто не возвращает. — Бубнил Матвей Егорыч, пока мы двигались вперед. Я, соответственно, замыкал это шествие, справедливо опасаясь, особенно после турникета, что держать обоих товарищей надо в поле зрения.

Как оказалось, турникет — это была только разминка. Всё интересное нас ждало ещё впереди. И не только нас, но и не подозревающих об опасности москвичей тоже.

После небольшой давки перед эскалатором, в которой Матвей Егорыч успел «полюбезничать» с особо напирающими гражданами, мы добрались до самого эскалатора. Тут случился очередной сюрприз.

Увлекаемый толпой, дед Мотя не обратил внимания на то, что ступеньки автоматические. Когда наступил на них, не ожидал, что они движутся. Да и толпа народа немного разделила нашу группу, соответственно он остался наедине с чудом прогресса. Но мало того, что ступени ехали сами, так еще перед Матвеем

Егорычем открылась глубина нашего погружения. Лестница уходила далеко вниз.

— Мать вашу! — Заорал вдруг он. — Вы куда меня завели? А ну, сдавай назад. Я туда не пойду! Похоронить заживо решили!

Дед был в смятении. Он, конечно, знал, что такое метро, но перспектива погрузиться столь глубоко под землю его, видимо, мало радовала. Не знаю, может, у него боязнь всего, что находится под землей.

Матвей Егорыч, цепляясь за поручни, пытался взобраться наверх по ступенькам, тем самым доставляя мандец, сколько неудобств, пассажирам, но эскалатор беспощадно вёз его вниз.

Как это всегда происходит в подобных ситуациях, паника имеет свойство быстро распространяться. Те, кто ехали рядом с дедом, возмущались его поведением. Потому что он громко матерился, пытался идти против движения, и рюкзаком давил людей. Те, кто ехали выше, не могли понять причины суеты, но начали проявлять беспокойство, подозревая, что впереди явные проблемы. Те, кто только собирался спускаться, на всякий случай воздержались от столь необдуманных действий. И как это обычно бывает, кто-то крикнул «Пожар!». То ли по приколу, то ли не разобравшись в причине суеты.

Вот тут паника достигла своего апогея. Народ наверху попятился назад, к выходу. Дежурный по эскалатору, не зная сути происходящего, но заметив какое-то подозрительное движение, на всякий случай, отключил его. От резкого тормоза народ чуть не попадал. Конечно же, в том месте, где был центр паники, люди местами присели, потому что дед крутился и сшибал окружающих своим рюкзаком.

— Да снимите вы рюкзак! — Орал кто-то из людей. — Всех поубиваете! Сумасшедший дом какой-то.

— А ну, посторонись, интеллигенция тифозная, — Матвей Егорыч отпихнула какого-то мужичка в очках.

Потом решил, что рюкзак и правда лучше снять. Он стянул его с плеч и поставил на поручни. Но видимо, где-то не удержал вес в руках, или кто-то его нечаянно толкнул. Матвей Егорыч выпустил рюкзак, отправив его в свободное падение…

Хорошо, что фонари на эскалаторе были на высоких металлических ножках, а не стеклянные плафоны. Рюкзак поехал вниз, поочерёдно сталкиваясь с фонарями. На третьем или четвёртом фонаре его траектория изменилась, и он влетел в стоящий на эскалаторе народ.

— Вы там что? Совсем охренели? — Орали снизу.

— Там ничего не разбилось? — Орал дед сверху.

— Сейчас лицо у кого-то там наверху разобьётся, — Ответил один из пострадавших, потирая макушку.

— Мокро и воняет из вашего рюкзака, — Отозвались снизу.

— Знатно воняет, — Добавил кто-то. — Градусов на 70, не меньше.

Народ, слава Богу, перешел на положительный настрой. Переросток стоял весь красный и даже как-то растерялся. По его виду было понятно, что ему хотелось сказать: «Он не со мной. С этим человеком мы незнакомы». Я двигался на расстоянии, чуть сзади, потому что толпа людей не давала протиснуться ближе к Матвею Егорычу.