«обхсс–82»
Шрифт:
Поэтому, уверен, Милославская решилась на тот шаг, который она сделала, исключительно из соображений безысходности. Никак при живом Аристархе ей из старой, мутной истории не выкрутиться. А он, вот ведь неожиданно, как бы помирать явно не торопился. Вот маман и решила, лучше сама, чем ждать удара от своего муженька. А его, что логично, прихватила с собой.
И вот как, интересно, я такое мог бы рассказать оперу? Тем более, насколько понял, информация о том, что случилось на том обрыве в реальности, осталась неизвестной. Выяснить
Андрюха ходил по квартире, цокая языком. Видимо, это было восхищение. Хотя, не факт. В итоге он все-таки высказался, мол, все хорошо, но как-то темно и душно. Темно. Нормально? У нас квартира квадратов в сто. Если не больше. Три спальни, столовая и кухня. Это даже по современным, привычным мне рамкам весьма недурно.
Матвей Егорыч, в свою очередь, пошел мыть руки и завис в ванной комнате. Когда спохватились и кинулись его искать, нашли именно там. Он сидел, включив воду, и ждал, закончится она когда-нибудь или нет. Хотя, тут же заявил, мол, о центральном водопроводе очень даже вкурсе. Дураков тут нет. Просто было любопытно убедиться самому.
Антонина предложила принять им с дороги душ. Пока она готовит обед. В итоге, мы потеряли Матвея Егорыча еще на некоторое время.
Правда, сначала последовало с его стороны категоричное высказывание, мол, как можно купаться в таком узком корыте.
— Это ж даже не Грибановский пруд. Понимаешь? — Спросил он Андрюху. — Там хоть и лужа, но как-то плавать можно. А тут…Вообще не развернёшься.
Я посоветовал деду Моте всё-таки помыться. А не пытаться в ванной плыть. Тогда и вопросов не возникнет.
— Больно ты умным, Жорик, стал, погляжу. Давно тебя в Зеленухи на исправление не присылали. — Заявил Матвей Егорыч.
Кстати, новость о том, что теперь я не помню последние два года, но помню то знаковое лето, они оба, и дед, и Андрюха встретили с энтузиазмом. А Тоня сообщила им это, едва они переступили порог квартиры.
— Да ладно! Вот так дела! — Матвей Егорыч немного присел и хлопнул себя руками по бокам. Как петух. Честное слово. — Олично, Жорик. А то ты после несчастного случая, что со Светкой и твои этим…
Дед Мотя пожевал губами, подбирая слова. Видимо, они были матерные, потому что Милославского он как-то изначально невзлюбил. Однако, потом вспомнил, что о мертвых или хорошо, или никак, и решил не заострять внимания.
— После несчастного случая с родителями у тебя прям помутнение приключилось. Так-то оно понятно. Мыслимое дело, сразу обоих враз потерять. Но…Рожа у тебя была… Так по ней съездить хотелось. Мочи нет. И потом, вон сколько времени носа не казал. Сенька на все каникулы тут как тут. А от тебя, ни ответа, ни привета.
— Давайте, давайте в ванную. — Антонина подошла к деду и принялась его настойчиво подпихивать в нужную сторону. Смотрелось это со стороны очень смешно.
— Сурьёзная женщина… — Многозначительно сказал Матвей Егорыч. Правда, уже через плечо. На которое Тоня повесила полотенце. — Андрюха, пошли со мной! Будешь помогать. Мало ли.
— Иди… — Махнул я братцу рукой в сторону ванной. — Это же дед Мотя. Он ухитрится даже в помещении два на два метра найти приключения. Кстати…
Поманил Переростка пальцем. Тот наклонился ближе.
— У деда все нормально? — Прошептал я братцу на ухо. — Он всегда чудил, конечно. Но сейчас какое-то ощущение странное, будто совсем тормоза отказали. И зная его, уверен, это неспроста. Что-то случилось?
— Вот ешкин ты кот…И тебе так показалось? — Андрюха схватил меня за плечо. — Понимаешь, тоже заметил. Прям подменили его будто недавно. Только на еще более худший вариант. Но не говорит ничего. Я спросил, так он меня палкой по всей деревне гонял. Обиделся, что я из него дурака делаю. А я не делал. Я просто спросил.
— Андрюха…Ты смотри, сколько тут у них этих… шампунев… — Раздался голос Матвея Егорыча уже из ванной.
— Ладно. Разберёмся. Иди. — Я кивнул Переростку на приоткрытую дверь.
— Будешь страховать, — пояснил Матвей Егорыч братцу, когда тот вошел в ванную комнату. — Я в трусах полезу. Не боись.
— А в трусах то зачем? — Крикнул я в сторону ванной комнаты.
— Это, Жорик, на всякий случай. — Ответил дед Мотя.
Я махнул рукой. Хрен с ним. Пусть хоть в штанах. Сам пошел в кухню, где уселся, наблюдая, как Тоня занимается приготовлениями к ужину.
Она, прежде чем оставить гостей в ванной, показала, как включается душ и как регулируется вода. Популярно объяснила, что шторку надо прикрыть, иначе есть вероятность залить соседей снизу.
В этот момент вернулся Семен. Он сразу переоделся, прибежал в кухню и принялся расспрашивать меня, как прошла встреча на вокзале. Я вкратце рассказал. Тоня даже подвисла на ходу с кастрюлей в руках, слушая эту занимательную историю. Она ведь к такому не привыкла. Ей было удивительно. Судя по мелькнувшему в глазах недоверию, даже усомнилась, не сочиняю ли. А вот Семен веселился и расспрашивал подробности. Он то знал, что скорее всего, даже преуменьшаю.
Мы переместились в столовую, дожидаясь, пока Тоня накроет на стол. Помогать она категорически запретила. Даже начала злиться на мои попытки принять участие в хозяйственной суете. А я, честно говоря, хотел, когда все, наконец, нажрутся и улягутся, выяснить некоторые детали этих последних двух лет.
— Теплее крути, — Доносился из ванной голос Матвея Егорыча. Это он регулировал воду с помощью Андрюхи. — Ещё теплее. Да куда ты шпаришь! Холоднее. Теплее.
Именно в этот момент Семену приспичило пойти в туалет и, что вполне естественно, слить воду из бачка…