Обитаемая. Восхождение в рай

Быков Алексей Владимирович

В густой пелене не было никого. Ни такой знакомой, доброй Кати, ни странного майора. Даже, как оказалось, веселая и заботливая Мариса оставила ее. Но, оставил и страх. Просветлевший, клубящийся туман успокаивал, рисуя животных, облака, переливающиеся молочными всполохами реки, тонущие в дымке. Поля.

Аня огляделась, и попыталась шагнуть. Удивленно

опустила взгляд - вместо ног клубящаяся молочно-белая пелена.

– Ну, здравствуй.
– тихо сказал туман.

Аня завертела головой:

– Ка-ать?..

Клочок тумана впереди сгустился, и из-за него выглянуло любопытное молочно-белое лицо. Приветливо хихикнуло:

– Здравствуй, говорю.

– Ой-ей, здрасьте. А...а...

– Где ты?- хихикнул туман, окончательно превращаясь в молочную девочку-копию.

Аня неуверенно кивнула.

– Ты здесь.

– А-а-а, папа?

– Вон же. Разве не видишь?
– молочная ручка ткнула вдаль, куда-то вниз и Аня присмотрелась. Напрягать зрение не потребовалось, как оказалось видеть в предрассветной тени тоже. Он склонился над Владиком и укрывает чем-то оранжевым.

– А... Козе-ел? Он же...

Молочная девочка хихикнула:

– Карзуф?

– Кто?

– Так его называли до вас. Он мертв.

– Ой-ей, кто?.. А я где?

– Ты спрашивала. Здесь.
– Девочка оперлась об облачко и повела рукой.
– Смотри же.

– Странно, - подумала Аня, - ой-ей, странно.
– И потребовала, - я хочу к папе. Пожа-алуйста.
– Шмыгнула носом.

– Полетели.
– Девочка ухватила Аню за руку и потащила вниз.
– Они тебя жлут.

– Ей-ей-ей! Погоди! А... А ты кто?

– Я-то?
– Молочная копия обернулась, ехидно улыбаясь.

Эпилог

Анна пошевелилась. Поправила синий бархат платья и, смахнув слезу, взглянула через прозрачный экран. Стучащая зубами, трясущаяся Джордан из-за стекла сверлит недоверчивым взглядом. Сидит, опираясь обеими руками о холодный пол, держится из последних сил.

– Девяносто два года назад...
–

Странная женщина вздохнула и покосилась на рыжего кота.
– Тогда я перестала быть человеком.

Обливаясь холодным потом, заключенная недоверчиво отшатнулась. Поморщилась от подступающей боли в мышцах.

Анна прикрыла наполненные грустью глаза и откинулась на спинку широкого кресла.

– Я переродилась. Теперь я клиори и пути назад нет. Только не для меня. Но у нас еще остались люди, и ты поможешь их вернуть.

– Е...сли не с-сдохну...
– Джордан сжала ноющие кулаки и с силой ударила в пол. Новая боль отвлекла, принесла минутное облегчение, и ненадолго ампула с ядом в углу перестала быть такой притягятельной.
– Давай же... От...
– заключенная жадно вздохнула.
– Отвлеки меня... Ну же!

Анна медленно встала и подошла к стеклу. Извитой браслет коммуникатора звякнул, и она провела по холодной прозрачной преграде. Затуманенный взгляд смотрит перед собой, в никуда.

– Ну же, умоляю. Человек ты или...
– Ободранные ногти впились в ладони. Голос упал, и заключенная в ужасе подняла глаза.
– Уже нет. Уже...
– в углу такая родная ампула.

– Держись.
– Анна опустилась на колени напротив. Грустно улыбнулась, не обращая внимания на скользнувшую к подбородку слезу.
– Держись. Слушай...

Bonjour, CathИrine. Comment Гa va?
– Здравствуйте, Катрин. Как дела?

Bonjour, Anna. гa va... bien!
– Здравствуй, Анна... Хорошо.

O, mademoiselle! гe n'est pas bien!
– О мадемуазель. Это не хорошо.

Il vaut mieux ainsi ?
– Так лучше?

Anna, pressez le frХre!
– Анна, поторопите брата.

Il nous est temps d'aller.
– Нам пора идти.

Se levez, monsieur, se levez.
– Вставайте, месье, вставайте.

Анна, положите на место!

Наруходо(яп) - Конечно же

Pourquoi toi ici ?
– Почему ты здесь?