Обитель Блаженных
Шрифт:
– Катенька, да разве ты окончательно отделила себя от живых?.. – удивлённо развёл руками Евпсихий Алексеевич. – Нет, разумеется, я не сомневаюсь, что реальность нашего существования несколько изменилась, возможно, что и значительно изменилась, но мы ведь – некоторым образом – выглядим живыми. Некоторым образом, мы являемся особями, сохранившими разум и человеческие телеса.
– Евпсихий, ты придираешься к словам, а я всё-таки побеспокоилась не о нас, а о прочих жильцах дома… Вот, скажем, бабулька Полина Юрьевна – где она сейчас?..
– Не удивлюсь, если Полину Юрьевну сейчас черти жарят. – усмехнулся Лев Моисеевич. – За язык её неугомонный.
– Ох чья бы корова, Лев Моисеевич, мычала! – покачал головой Евпсихий Алексеевич, а Катенька и крыса Маруся
– Одно дело – доносить информацию до органов правопорядка, а другое дело – сплетничать. – конфузливо пробормотал Лев Моисеевич. – Да отстаньте вы от меня со своей Полиной Юрьевной, я пошутил. Никому я зла не желаю, и в чертей не верю. Уж если и есть какой-нибудь ад, то с однозначно индивидуальным подходом к каждому клиенту, сочетая кнут и пряник.
– Ну, это тогда получается слишком просто, будто и на земле. – не согласилась Катенька. – Это тогда неинтересно. Всё-таки хочется, чтоб при соблюдение дуализма (как вы верно выразились, Лев Моисеевич, про кнут и пряник), имелись чёткие обязанности того, кто отвечает за кнут и того, кто отвечает за пряник. Хотя бы таким манером, как учит зороастризм.
– То есть, ты, Катенька, выступаешь за категорическое противопоставление светлого и тёмного?.. – уточнил Евпсихий Алексеевич.
– Да, пускай свет и добро постоянно враждуют с собой, при этом сохраняя равноценность и полезность.
– Ох уж этот Ницше, Заратуштра… – проворчал Лев Моисеевич. – Умному человеку жить легко, он если и не увидит чего-нибудь нужного напрямую, то разберёт через призму экого-нибудь супрематизма. Увидит и успокоится. Или книжку напишет. А вот негодяи начитаются умных книжек, разберут в них сплошной вред и начнут людей в печах сжигать.
– Я совсем не про Ницше хочу сказать, а про другую книгу; я про главную книгу, обучающую зороастризму, прозываемую Авестой. Она не может учить сжигать в печах людей, она просто разъясняет, что есть неукротимые потребности воздействия зла в ответ на силы добра, и наоборот. А уж каким образом человек это воспримет и зачем ему надо всё это воспринимать – это его личное дело; пускай только помнит, что за всякой живой плотью на земле есть кому внимательно наблюдать. Духи света и духи зла постоянно враждуют между собой, но равноправны и имеют абсолютно одинаковые иерархии во главе которых стоят Ахурамазда – так называемый господь премудрый, творящий мир усилием доброй мысли – и Анго-Майнью – дух, вносящий в космическую упорядоченность полезный, но злобный хаос.
– Погоди, Катенька, разве зороастризм не учит, что когда-нибудь Ахурамазда победит Анго-Майнью и учинит над ним скорый суд?.. Дуализму будет положен конец. – заметил Евпсихий Алексеевич.
– Вот это вечное ваше «когда-нибудь» определённо намекает, что такого не будет никогда.
– Не захламляйте мозги. – чуть скучая, посоветовала крыса Маруся. – Не чересчур ли избыточно количество всяческих божков и чертей, которыми вы зачем-то запутываете и запугиваете сознание?.. Не в меру доверчивый человек побоится на улицу лишний раз выходить, поскольку на любую замеченную странность или случайное паскудство будет сраться с испуга. Уж лучше всегда иметь под рукой доподлинный список всех чертей с их обязанностями и зонами ответственности. Уж лучше точно знать, на какой случай какого чёрта приспособить.
– И ещё желательно не привязываться надолго ни к какому чёрту. – усмехнулся Лев Моисеевич. – Поиграл – и хватит.
– Это, конечно, так, это сродни закону творчества. – витиевато помахала лапкой крыса. – Он совершенен и неизменен: взял что-нибудь у одного, попользуйся и отдай другому.
– Мама говорила, что черти обязательно меня с собой заберут, когда конец света настанет. А они вот не забрали. – с некоторой хитрющей радостью пролопотала Улинька и прихлопнула в ладоши.
– Бедный ребёнок! – расчувствовалась Катенька. – Не бойся, ради Бога, мы тебя никаким чертям не отдадим. Хватит с тебя твоих родителей.
– А теперь давай-ка, выкладывай нам в общих чертах! – попросил Лев Моисеевич крысу.
– Чего
– Вот всех этих чертей, про которых знаешь. По списку.
– А! да легко! – и крыса Маруся принялась излагать требуемое, чуть ли не с удовольствием открывая в себе захламление из напыщенных имён и функциональных принадлежностей. – По сути, у нас имеются что-то вроде нескольких армий из чертей, во главе которых возвышаются стержневые ангелы зла, и для каждой армии выравнено чёткое направление. Есть черти, которые подчиняются Вельзевулу, и они ответственны за грешников, молящихся всяческим идолам и ложным богам. (Полагаю, Лев Моисеевич, что это не те черти, которые вас допекали, даже если вы по молодости захаживали в мавзолей к Ленину.) Есть черти неоправданной безудержной лжи, и правит ими ангел Астарот, для которых главной задачей является претворение в мир обмана и плутовства, поощрение фальшивых оракулов и фейковых пророков, имитация чудес и спасительных оздоровлений, утверждение повсеместного вранья и воровства, как единственного способа прожить счастливо. (Думаю, и этих чертей, Лев Моисеевич, вы не часто встречали, поскольку не выглядите слишком счастливым человеком.) За учинение неправедного суда на земле отвечает армия под руководством Асмодея, и они же всячески стремятся поднапакостить тем, кто жаждет справедливости, и отомстить тем, кто раскрывает всю их подноготную.
– Сдаётся мне, что и этих чертей я мог видеть только мельком. – поднапрягся Лев Моисеевич, упреждая нахальные намёки Евпсихия Алексеевича.
– Ну, допустим. – не захотела спорить крыса Маруся. – Ангел Меририм правит чертями совсем ничтожного количества – всего-то четырьмя, и мы их нередко путаем с четырьмя всадниками апокалипсиса – но несчастий от этих четырёх куда больше, чем от всех прочих армий, взятых вместе. Бури, ураганы, землетрясения, эпидемии болезней и массовых безумств – вот что сеют эти черти, и им совершенно всё равно, когда и где чинить свои расправы. Близка к ним армия из чертей-фурий, растравляющих людей на взаимную ненависть, опутывающих мир цепью из кровавых войн, жестоких казней, пыток и нравственных мучений. И правит ими ангел Абаддон.
– Абба-бабба-дон! – с задумчивым напевом произнесла Улинька, понимая доклад крысы, как непонятную затянувшуюся игру.
– Про чертей из армии Мамона всякий из людей расскажет лучше моего, поскольку всякому известно чувство алчности, скупости и предательства ради наживы.
– Так уж и всем! – возмутился Евпсихий Алексеевич.
– Эй, приятельница, полегче на поворотах! – шутливо щёлкнула зубами Катенька.
– Тогда, чтоб больше никого не смущать, закончу свой список чертями из армии Велиала. – несколько раздосадованно сообщила крыса. – Актёры, игроки, художники и отчаянные путешественники – вот, кто крепко подчинён влиянию этих чертей; и уж тут, Евпсихий Алексеевич, сами догадывайтесь, кого бы я могла иметь в виду, если б была чуть более нахальной.
– Ну, нахальства-то в тебе с избытком. С ног до головы в нахальстве, да вдобавок хвостик. – улыбнулся Евпсихий Алексеевич.
Крыса с удовольствием хмыкнула, правда, несколько скептически налюбовавшись на свой дёрнувшийся хвост.
– Не понимаю, откуда ты взяла этот список. – проявил догматическое упрямство Лев Моисеевич. – Про Вельзевулов и Абаддонов я и сам могу нарассказывать мифологической чепухи, тут особых секретов нет. Я ещё, когда в кочегарке работал при деревообрабатывающем предприятии, имел в начальниках бригадира дядю Колю, и вот он-то был сущим поборником Вельзевула. Помню, однажды, в день зарплаты, он дождался, когда деньги из банка привезут и у кассы очередь выстроится, а сам пришёл с горящим факелом. «Послушайте меня, – говорит. – граждане трудящиеся!.. Всё, что вы тут затеяли, это, ни больше ни меньше, как проявление меркантильности и алчности, и оно меня оскорбляет, поскольку я есть личность. И я не позволю вам поклоняться ничтожной бумажке с денежными знаками, ныне я вас от порабощения спасу!..» И чуть было всю бухгалтерию не поджёг вместе с кассой и людьми, благо его скрутили по-быстрому и увезли в лечебницу.