Обитель Синей Бороды
Шрифт:
Вот же! Совсем соплячка была, а чужую родительскую любовь по-взрослому оценивала. И немного завидовала Ленке, что у той этого добра с избытком. Потому и не гнушалась ухватить пригоршню избытка, чтоб не пропадал зазря. Собирала объедки с чужого стола и радовалась… Да, радовалась! По крайней мере, они были вкуснее, чем вечные теткины упреки: «Я из-за тебя бабью жизнь профукала, замуж не вышла…»
А что, в этих упреках утонуть можно было запросто. Но не могла Соня себе этого позволить, не могла! Очень уж хотелось – жить… Жить по-настоящему. Пусть не сейчас – потом…
Вот и вымечтала себе это – потом. Дала
– Силу, что ли, девать некуда? Ну, коль некуда, так иди вон, подъезды намывай. Все хоть копейку в дом принесешь. Думаешь, легко мне тебя одной тянуть? Сегодня же пойду, договорюсь в ЖЭКе…
И действительно – договаривалась. Умела слезу пустить, чтобы приняли малолетнюю сироту «копейку себе подработать». Да и это не страшно было! Подумаешь – подъезды! Тут главное – время рассчитать правильно, организовать его так, чтобы на выполнение школьных домашних заданий хватило. А если не хватит – можно и от ночи прихватить. Но чтобы с невыученным уроком в школу прийти – это уж ни-ни… Этого Соня себе позволить никак не могла. Потому как слабинку дашь – и улетишь с мечты в проклятую жалость к себе, как в омут.
А на лето тетка ее судомойкой устраивала к себе в рабочую столовку, где сама была поваром. На целый день, с утра и до вечера. Соне до сих пор вспоминается то время как страшный сон. Тарелки, тарелки в горячем пару, запах кислой капусты, подгоревших котлет. Резиновые толстые перчатки, марлевый колпак, длинный огрузлый фартук. Ноги к вечеру гудели, пальцы взбухали внутри перчаток разваренными сосисками. А в голове все равно будто кто невидимый приказ отдает: стоять, Соня, стоять! Выстоишь – все у тебя будет! Жизнь прекрасная будет! Профессия – чтоб по душе и в удовольствие, но непременно чтобы достойная. Та профессия, которая приносит достаток. Да уж и выбрана в мечтах эта профессия… А семья, Соня, какая у тебя будет семья! И замужество будет – непременно счастливое! И чтоб никакого расчета, избави бог, ничего меркантильного! Только любовь. И в доме покой и легкое счастье, о котором и не думаешь, и за счастье не оцениваешь, как у Самойловых. И дети. Двое детей. Сначала мальчик, а потом девочка. Да можно даже и третьего ребенка – это уж как пойдет. Как профессиональные дела позволят…
И улыбалась, и вздыхала счастливо, глотая горячий вонючий пар. Позволяла себе в мыслях приблизиться к счастью. Нет, все-таки дарованная природой способность к целеполаганию – великая вещь. Поднимает над жизнью, над столовкой, над продавленной кушеткой в теткиной однокомнатной клетушке. Да и то – в детдоме-то еще бы неизвестно, как оно было. Там бы по целеполаганию-то природному прошлись плеткой-педагогикой, разрезали бы его на кусочки. Нет уж, лучше самой.
А тетке спасибо, конечно, думала тогда Соня. Может, даже и расщедрится, из заработанных за лето денег выделит ей толику, чтобы на зиму новый китайский пуховик купить. Старый-то совсем протерся, изо всех мест перья
Соне вспомнилось, как они вместе объявили Ленкиным родителям, что задумали в юридический поступать. В настоящий юридический, серьезный, базовый, который и в подметки не годился тем факультетикам, что повырастали, как грибы после дождя, в коммерческо-вузовских новообразованиях. Диплом получить без труда можно, а толку – никакого. Плюнуть да растереть. Так Ленкиным родителям и сказали – настоящими юристами стать хотим! Крутыми адвокатами! Мы ж не виноваты, что в нашем областном городе такого института нет! Те ахнули – как же, ехать в такую даль. Но отпустили, что ж делать, если у девчонок серьезные амбиции проклюнулись. Тетя Оля Самойлова даже всплакнула немножко. А потом, успокоившись, слово с Сони взяла, чтобы Ленку от себя – ни на шаг. И если, мол, какая туча над Ленкиной драгоценной головой появится – сигнализируй…
В институт они поступили – готовились же как-никак! Зря, что ли, отказывали себе лишний раз на дискотеку сходить? Сидели, зубрили школьную гуманитарщину. Все-таки мечта – дело святое. Ради мечты можно и дискотечными плясками пренебречь. Правда, Ленку время от времени тянуло-таки в ренегатство удариться, но Соня ее быстро на путь мечты возвращала. Характером-то посильнее была. Помнится, Ленкин отец частенько над ними посмеивался, говорил – нельзя давить, Сонь, на блондинку авторитетом. Мечтой можно, авторитетом – нельзя.
Наверное, он прав был. Потому что сам по себе факт поступления оказался для Ленки порогом мечты. Вот же она, сбылась, поступили! Чего дальше-то париться, себя истязать?
В общем, Ленка даже до третьего курса не дотянула, сошла с дистанции. Пока другие к заветному диплому пробивались, успела и замуж выскочить, и развестись, оттяпав у незадачливого мужа однушку в спальном районе да старенькую иномарку. И пребывала последние три года в подвешенном состоянии – ни диплома за душой, ни мужа. Так, перебивалась разными работенками. То в секретарях задницей повертит, то продавцом в элитном косметическом бутике покрасуется. Из последнего совсем недавно уволилась…
– Лен, как у тебя с работой, кстати? Нашла что-нибудь?
– Не-а…
Ленка обиженно скривилась, будто она спросила о чем-то совсем неприличном. Вздохнула, подперла щеку кулачком.
– Представляешь, даже думать о работе не хочется. Наверное, я не создана для работы, Сонь.
– А для чего ты создана? Для удовольствий?
– А что, вполне может быть… Не зря же мой организм так гневно настроен на ранний подъем. Как будильник зазвонит в семь часов, меня прямо колбасит всю! Ни рукой, ни ногой двинуть не могу! Что делать, не знаю…
– Что делать, что делать… Придется ночную работу искать. При твоей блондинистой внешности долго искать не придется.
– Ой, шуточки у тебя, Сонька… Фельдъегерские…
– Ну, тогда надо богато замуж выходить. С полным и безоговорочным содержанием. Хотя – с возрастом ты для богатого уже опоздала… Они больше соплюшек предпочитают. Но есть и другой вариант – искать себе мужичка, к богатству потенциально предрасположенного, то бишь с перспективами. А богатым его сама сделаешь.
– Хм… Спасибо за совет, подруга.