Облачная прогулка
Шрифт:
— Она любит меня? О чем, черт возьми, она говорит? — пожалуйста, просто скажи мне, что я хочу услышать, молча умолял я свою подругу. Рэйчел оторвалась от Мэгги и Клэя и побежала по коридору в нашу комнату. Прочь от меня. И тогда, я не мог больше терпеть.
Так что я ударил тупую, чертову стену. Я знал, дерьмово было это делать, но я просто не мог держать все это в себе. И потом я ушел взбешенным. Я вышел наружу на морозный снег. Мне надо убраться ото всех. Подальше от этого безумия.
Я направился к озеру и осел на скамейку. Я не чувствовал холода. Я слишком увяз в своих беспорядочных мыслях. Рэйчел любила меня. Как только она это сказала, все встало на свои места, и я знал без тени сомнения,
Мэгги нашла меня через несколько минут и разговорила, как делала всегда. Она убедила меня, что я должен пойти и поговорить с Рэйчел. То, что я должен был разобраться с ситуацией. Я не выложил вещи Мэгги и не признал, какими глубокими были мои чувства к Рэйчел. Назовите это немой гордостью, но я не хотел признавать все это, чтобы затем мое сердце было публично разбито отказом Рэйчел. Я был слишком не уверен в том, как все произойдет.
Я не знал, что Клэй стоял там, пока я не поднялся и не пошел обратно в дом. Он не выглядел счастливым, но правда была в том, что этот чувак редко выглядел счастливым, и мой ум был сфокусирован на девушке, находящейся внутри. Девушке, которая могла раскромсать мои внутренности в мгновение ока.
Так что я вошел в дом. Я медленно шел по коридору и остановился перед дверью в комнату, которую мы делили. Должен ли я стучать?
К черту все. Я толкнул дверь и зашел внутрь… и замер. Рэйчел свернулась на кровати, ее подбородок прижат к груди. Она выглядела полностью уничтоженной. Это я сделал с ней? Господи, я не хотел делать этого.
Я говорил ей, что любовь не должна заставлять тебя чувствовать так, и вот я, заставляю ее чувствовать себя такой. Сейчас это закончится. Сегодня. Я не заботился о проклятых последствиях. Рэйчел должна знать, что я чувствую, чтобы остановить боль.
Я сел на край кровати и посмотрел на нее. Она была такой красивой. Я, правда, никогда не ценил, какой великолепной она была? Даже с ее красным и покрытым пятнами от слез лицом, она была самой удивительной из всех, кого я когда-либо видел. Моя жизнь началась и закончилась с ней. Она единственная, кто всегда заставлял меня чувствовать так, чтобы я был в состоянии переставлять одну ногу за другой. Она единственная, кто держала меня за руку, когда я плакал (так же сильно, как я пытался скрыть это) после перелома моей руки во втором классе. Она единственная, кто приносил мне суп в прошлом году, когда я болел мононуклеозом [10] . Она была единственной, кто составлял мне компанию в темные дни после того, как мои родители расстались. Мэгги тоже была моей лучшей подругой. Но Рэйчел всегда была чем-то большим.
10
Мононуклеоз– острое вирусное заболевание, которое характеризуется лихорадкой, поражением зева, лимфатических узлов, печени, селезенки и своеобразными изменениями состава крови.
Эта девушка была моей опорой… моим сердцем. Моим всем. Я так долго был идиотом. Почему я вообще думал, что Кайли может значить для меня то, что значит она? Сейчас я понял, что эти чувства всегда здесь были. Я всегда знал на каком-то внутреннем уровне, что Рэйчел была единственной девушкой для меня. Но я позволил слишком многим вещам встать на моем пути.
Больше нет.
Она может сказать, чтобы я отправлялся в ад. Она может ударить меня по яйцам и сказать, что ненавидит меня. Но я не уйду. Я буду любить ее, пока она не поймет, что вместе мы — нечто великолепное. Нечто удивительное. Нечто вечное.
Я
— Рэйч, — сказал я мягко. Она ничего не ответила, эти ужасные слезы все еще продолжали свой молчаливый путь по ее лицу. — Пожалуйста, Рэйч. Посмотри на меня, — умолял я ее, мой голос дрогнул, когда мое горло забилось от скважины эмоций, которые угрожали затопить меня.
Кажется, что-то в моей тоне, все же прорвалось, потому что она, наконец, посмотрела на меня. Ее темные глаза встретились с моими, и я ненавидел себя за боль и грусть, которые в них были. Клянусь, я могу сделать так, что все это уйдет. Я не заставляю ее чувствовать так себя снова.
— Чего ты хочешь, Дэнни? — спросила она устало, садясь.
Чего я хотел?
— Тебя, — выдохнула я. Черт. Не могу поверить, что только что это сказала.
Глаза Рэйчел расширились. — Что? — спросила она недоверчиво.
Я бросился прямо на кровать, пока наши колени не соприкасались. — Я был задницей. Полной и абсолютной задницей. Я обижал тебя снова и снова. Все что я могу сказать, мне жаль. Я был слеп к тому, чтобы было прямо передо мной так чертовски долго. — Мой голос был приглушенным шепотом. Я наклонился вперед и обвил рукой Рэйчел за шею, мягко притянув ее к себе. — Мне жаль, мне так жаль. Ты можешь простить самого тупого парня на планете за то, что не понимал, что самая идеальная девушка для него была здесь все это время? — спросил я, смотря в ее красивые глаза.
Она резко выдохнула. Мои пальцы впились в ее кожу, и я отчаянно хотел потянуть ее вперед на дюйм, чтобы я смог поцеловать ее. Но не сейчас. Пока не услышу, то, что она должна была сказать.
— Дэнни, — сказала она, с мучительным стоном отстраняясь от меня. Мой желудок ёкнул. Это то, чего я боялся. Ее отказ. Я зажмурился, стараясь не потерять свое дерьмо прямо здесь. Под «потерять свое дерьмо», я имею в виду — разреветься как ребенок.
— Дэнни, — сказала она снова, на этот раз более настойчиво. Я открыл глаза, и она хмурилась. Это никогда не было хорошим знаком. — Чего ты ждешь от меня? — спросила она, ее голос ранимый и злой. Ее лицо начало краснеть, и я видел, как краснота переходит на ее шею. Я знал, что был этому причиной.
Я открыл рот, чтобы ответить, но она прервала меня. — Как ты смеешь приходить сюда, после всего, и нести такую чушь! Что насчет Кайли? А как насчет тех миллионов раз, когда я практически вручала себя тебе, только для того, чтобы ты оттолкнул меня, будто я нихрена не значу! — завизжала она. О, чувак, она использовала ругательство. Рэйчел редко матерится. Я задавался вопросом, не слишком ли поздно броситься в укрытие.
— Рэйчел. Я…
— Сожалеешь? Тебе жаль? Ну, этого недостаточно, Дэниел! — кричала она, поднимаясь на ноги. Моя челюсть отвисла, когда она начала ходить по комнате. Она сжала руки в кулаки, извергая все, что чувствует. Должен признать, я был напуган. Но так же, я был извращенно возбужден этим. Потому что она была горяча, когда была разозлена. Со мной серьезно было что-то не так.
— Я люблю тебя с пяти лет, Дэнни! Пяти! И за последние двенадцать лет, я должна была сидеть и наблюдать, как ты встречаешься с этими девушками, которые никогда не были достаточно хороши для тебя. Когда все что я хотела, это хоть раз! Лишь раз, чтобы ты посмотрел на меня так, как ты смотришь на них! И вот он ты, после всего этого времени… говоришь мне, что хочешь меня? И ты думаешь, что я просто прыгну тебе в руки и буду считать своей счастливой звездой, что ты соизволил удостоить меня своим вниманием? Ну, не повезло, приятель! Я хочу для себя большего, чем быть чьей-то… ЗАПОЗДАЛОЙ МЫСЛЬЮ! Я заслуживаю облачной прогулки, черт побери! — ее слова, которые были сильными вначале, закончились тихой исповедью.