Обладание
Шрифт:
Где-то за пределами его сознания смутные мысли, и неясные образы соединялись с этой мелодией. Теплые воспоминания, надолго нашедшие приют в уголках памяти, постепенно пробуждались. Он не мог понять себя самого. Мойра и до этого пела за обедами в Хоксфорде в присутствии Клер. Воспоминания о Клер не добавили ему спокойствия. У Аддиса возникло чувство, что он вот-вот должен что-то вспомнить. Что-то, постоянно ускользавшее от него и отказывающееся приходить на ум.
Ее голос наполнял его покоем, которого ничто не могло нарушить. Он снова ощущал свое
Он разглядывал ее чистый профиль, выхваченный льющимся из окна светом. Все его существо искало воспоминаний, которые объяснили бы эту музыку.
Спой для меня. Где-то в мечтах, в воспоминаниях ты однажды уже делала, это для меня. Я знаю это. Забудь о других и сделай это снова. Пошли мне один только взгляд! Я хочу знать, что ты чувствуешь то же, что и я, что ты разделяешь мои мечты.
Она окончила песню, так ни разу и не посмотрев в его сторону, оставив его наедине со своими мечтами и разочарованиями. Он позабыл о гостях, и о детском голоске, возвратившем его к реальности.
— Голос ее заставляет плакать и терять голову, — Матильда с воодушевлением захлопала в ладоши. — Еще!
Лицо Мойры стало напряженным.
— Уверен, у этой женщины есть и другие обязанности, — возразил сэр Томас.
— Ну, еще хотя бы одну!
— Достаточно, доченька. Я уже устал от песен.
Она попыталась изобразить на лице обиду и надуть губки, но одумалась и решила себя не утруждать.
— Пожалуйста, какую-нибудь монетку. Я желаю одарить ее.
Томас нащупал в кошельке десятипенсовую монету, и Матильда подозвала Мойру.
— Это — тебе. В благодарность, что позволила нам насладиться твоим чудным голосом. — Она вжала монетку в ладонь Мойры. — Быть может, у меня будет еще много возможностей слушать твое пение в будущем, — сказала девочка шепотом, но так, чтобы услышали все присутствующие за столом.
Мойра посмотрела на монету, затем оглядела особу, протянувшую ее, и ласково улыбнулась.
— Вы слишком великодушны. Для меня было большой честью петь для вас, — она обратилась к Аддису, не глядя на него. — Милорд, теперь я могу удалиться?
Он с радостью позволил ей это, надеясь, что после своей песни она пребывает в том же состоянии, что и он.
Мойра поспешила в свой садик, где упала на землю, сжавшись под большим деревом и прислушиваясь к звукам, доносившимся со двора. Ее тело сотрясали рыдания, которые она не в силах была сдержать. Она зарылась лицом в колени, пытаясь хоть как-то приглушить всхлипывания.
Это не кончится никогда. Плач отчаяния опустошил ее. Мойра задыхалась, жадно глотая ртом воздух. Ей казалось, что грудь ее вот-вот разорвется. Собрав остатки последних сил, Мойра попыталась успокоиться и остыть.
Она исполнила свою обязанность и теперь могла полностью предаться своему безутешному горю. Ей чудом удалось сохранить хладнокровие и до последнего звука выдержать жестокую пытку той песни. Она пела только для них двоих. Это была ее прощальная песня любви…
Мойра отдала
Этот день она приготовила только для него, хотя он и сопротивлялся. Она сама занималась едой и угощениями, позаботилась о цветах, наняла музыкантов. Но она же дала клятву себе самой не предавать этому особого значения. Она организовала прием так, чтобы ей не пришлось входить в зал и видеть молодую леди, которой суждено было вернуть Аддису доброе имя. Мойра помогла ему так, как привыкла помогать всегда, но она не желала встречаться с тенями, пришедшими из прошлого.
Медленно разжав руку, она остановила взгляд на подаренной монетке. Ее контур четко отпечатался на ладони. Она глядела на нее сквозь наворачивающиеся слезы, и слова Матильды снова и снова звучали в ушах.
Она не могла более этого выносить! Не могла петь для них. Не могла служить им. Не могла видеть их. Не могла думать о детях, которые со временем у них появятся.
Отпускать ее на волю не входило в намерения ее сиятельного лорда. Независимо от того, останется она крепостной или обретет свободу, он рассчитывал оставить ее у себя, Мойра знала это. Девочка оказалась красавицей, яркой, непосредственной, живой. Он никогда не обращал внимания на тех, кто оставался в тени Клер. Почему он станет делать это сейчас?
Мойру душили рыдания. Она сделала несколько глубоких вдохов. Со двора послышались звуки трогающихся экипажей. Колеса повозок проскрежетали по камням и затихли вдалеке.
Она надеялась, что лорд не пошлет за ней и не станет ее искать. Ему сейчас предстояло строить планы и обдумывать предстоящую женитьбу. Если она еще раз повстречает сегодня Аддиса, это просто разобьет ее сердце на мелкие кусочки, и он наверняка заметит это. Ей не вынести такого унижения повторно.
Немного успокоившись, она поднялась и выглянула из-за дерева. Садик и двор были пусты. Мойра сложила цветы в подол и направилась к дому в надежде найти пристанище в своей скромной комнате.
Может быть, позже он переменит свое решение? Может быть, после того как женится, после того как Барроуборо вновь перейдет к нему, он все-таки уступит? Но она не переживет столь долгого ожидания. Давным-давно, еще будучи ребенком, она могла ждать как угодно долго, но тогда у нее не было иного выбора. Сейчас она уже не та девочка, и должна положить этому конец.
Мойра сидела на соломенном тюфяке, положив на колени корзинку с вышивкой. Перевернув вышивку наизнанку, она выдергивала стежки. Когда-то она надеялась, что со временем сможет приобрести небольшую придорожную гостиницу и мужа в придачу. Ее верный каменщик поговаривал о женитьбе, ничего не говоря о приданом. Рийс никогда не поднимал вопроса о том, чего не надеялся получить.