Обладатель
Шрифт:
Пришлось ещё раз сжато пересказать все перипетии своего падения на дно столичного мегаполиса. После такого повествования Евгений не смог удержаться от профессионального ажиотажа:
– Вот это материал! Вот это она тебя выдоила! Ещё и на работе подставила. Ай да… …! – несколько совсем нелитературных слов, да ещё и составленных особенным образом, могли бы удивить любого лингвиста. – Правда, у нас на работе такие случаи уже не раз описывались, но тут люди с большим размахом действовали. Могу сразу утверждать, что она сама со своим умишком такое провернуть бы не додумалась.
–
– Но не это главное. Ведь если её и отыщут, то по сути ничего противоправного ей инкриминировать не смогут. На бумаге-то всё сходится, всё пляшет и играет. Чем ты только ей и сможешь напакостить, так это в морду плюнуть. И то не факт, что после этого она тебя по судам не затаскает.
На это утверждение друга, который знал все законы не хуже целой своры адвокатов, Ивану ничего не оставалось, как только горестно вздохнуть. Да и что он мог к вышесказанному добавить?
Тогда как Кракен уже размышлял над тем, что надо сделать и как помочь:
– Но в любом случае, статейку я напишу такую, что твоя оплёванная стервочка до конца жизни не отмоется. Только ещё со следователями, ведущими твоё дело, посоветуюсь да кое-какие законы почитаю. И через пару дней мы ей подкинем "сюрприз отката". Поверь, мало не покажется! – он мстительно рассмеялся и тут же сменил тон: – Но это всё проза! А в жизни и кушать хочется. Ты где? Мне ведь надо сориентироваться, куда тебя отправить на ночлег, и где поставить на довольствие.
Загралов скривился, пытаясь сообразить, что лучше в его теперешнем положении:
– А ты где?
– Извини за скрытность, Грава. Я сейчас у одной своей знакомой притаился, но у неё двушка, и в соседней комнате отец старенький. Но для меня главное наличие компа. Тут ты не уместишься, но сейчас отыщем нечто…
– А может не надо? По крайней мере, сегодня? Я вроде у Базальта отлично устроился. Может, завтра к нему на работу в институт сходим, хотелось бы одну идейку проверить, да и насчёт работы с его начальством потолковать. Шутки, шутками, но может, и возьмут на работу, знания ведь мои и умения не пропьёшь и не своруешь.
– М-да? – Евгений явно сомневался. – Ну, если так, то действуй. Но держи меня в курсе всего. Да я и сам звонить буду. А уже не сегодня так завтра для тебя нечто получше отыщу, сам знаешь, как у нас в Москве не принято на шею садиться к приятелям. Только к другу, и то к такому как я. Ха-ха!
– Ага! А ты сам-то чего к знакомой попёрся?
– Ха! Так у нас тут всё более хитро намешано…, потом расскажу. И подумай, как я тебе деньжат могу подбросить. Может, у этого Базальта номер счёта возьмёшь? – вместо ответа Евгений услышал только невнятное сопение и рассердился: – Только умоляю тебя: не строй из себя девственницу! Меня-то ещё никто не обокрал. Ха-ха! И вдобавок постараюсь выбить для тебя небольшой гонорар за актуальное интервью и сенсационный материал из первого источника.
– Вот так дела! Я сам готов тебе за статью заплатить! – заверил Иван своего друга детства, и тут же смутился – Пока, правда, не из чего…
– Вот и не заморачивайся. Ещё что-то срочное
Спрятав телефон, Загралов ещё раз оглянулся по сторонам, делая это вроде как небрежно и незаметно, и только после этого поспешил к месту жительства Ильи Степановича Резвуна. Следовало ещё приготовить нечто на ужин, но впервые за последние десять дней дышалось как-то свободнее, и завтрашний день уже не казался настолько мрачным и гнетущим, как ещё совсем недавно.
Глава пятая
СВЯЗИ
Когда он появился в квартире, там было тихо, как в сонном царстве. Естественно, что Иван и окликать никого не стал, догадываясь, что Елена наверняка отсыпается перед ответственной вечерней встречей. Прошел тихонечко не кухню, плотно закрыл за собой дверь и стал соображать, что можно приготовить из имеющихся продуктов. Отыскал в морозилке мороженый хек, кусками, и поставил его размораживать. И только собрался чистить картофель, как заявилась немного заспанная красавица:
– Ух, ты! Опять у нас будет праздник живота? – догадалась она сходу. Причём одета была ну очень легко и фривольно: некое подобие топика на груди, с отсутствующим под ним лифчиком и трикотажные шорты, обтягивающие изумительную попку. Если бы Загралов был ещё тем, прежним, наверняка бы сразу возбудился и дышал бы через раз возле такого роскошного соблазна. А так только внутренне посмеялся над собой, снисходительно вздохнул и стал рассуждать:
– Может и будет, но для этого надо приложить совместные усилия. Тогда получается троекратно вкусней. Вон, какие мы с Базальтом блинчики на пару сварганили, пальчики оближешь. Так что если будешь помогать…
– Но я ничего не умею, – призналась Лена. – Илья меня ничему не учит, да и сам толком готовить не умеет. – Заворожено глядя, как ловко очищается картофелина, она высказала и опасения: – К тому же я порежусь обязательно, ногти поломаю, или ещё какое членовредительство сотворю. Меня мама никогда на кухню не подпускает.
– Ну и зря. Любой человек должен уметь приготовить вкусную еду, а женщине это самой природой определено.
– Нет на тебя феминисток! – решила оспорить такое заявление девушка. – Мы не рабыни на кухне!
Иван в недоумении пожал плечами:
– Как можно кормление отменными блюдами своих близких и любимых называть рабством? Феминистки, твердящие подобное – это обречённые на вымирание личности. Им нет места в эволюции вида, а создание и укрепление подобных движений за отчуждение женщин от кухни – прямая и целенаправленная деятельность тех уродов, которые хотят оставить на Земле не более одного миллиарда населения.
– А может и правильно хотят? Еды-то на всех не хватает.
– Наглое вранье и оголтелая пропаганда! Уж поверь мне, я специально этими вопросами как-то интересовался. Наша планета легко и безболезненно может прокормить население в количестве и сорока миллиардов. А если бы не тратить средства на бессмысленные во всех смыслах этого слова вооружение, то мы бы ещё в двадцатом веке стали заселять Луну и Марс.