Облака. Дом

Елинек Эльфрида

И — останемся. Удел наш — любить и страдать. Здесь! Вне судьбы, словно спящий младенец, д ышите только вы, небожители. И только ваши блаженные очи тихо смотрят, ясные вечно. А нам нет

приюта никогда и нигде, или мы давно обрели приют — в земле, которая нас не выпускает обратно? Или мы никогда и не были снаружи? То есть весь порядок нашего сословия основывается только на памяти, а здесь мы никогда не были? Выдернут ли нас из земли? Куда мы попадем? Но нет, мы останемся здесь, здесь мы у себя дома. Если бы даже все остальные европейцы вдруг захотели перебить друг друга во всех морях и на всех островах и побережьях: в центре Европы прочный немецкий вал помешал бы им напасть друг на друга, здесь по-прежнему царил бы мир и немцы сохранили бы покой и благосостояние как у себя, так и у какой-то части прочих европейских народов. Здесь мы у себя дома. Но своекорыстных и думающих лишь о ближайшем будущем чужеземцев не устраивало такое положение вещей. Они предпочли использовать мужество немцев для того, чтобы с их помощью вести свои войны, чтобы их руками вырывать добычу у соперников. И доставлять домой.

Так вот почему, Земля ^{25} ,

человек от груди твоей отлучен, своей же гордыней: твои дары и узы нежности презрев, ищет он, дикий, лучшей жизни! Для чужого земля наша смертоносна. На пути из Ничто в Ничто, между Ничто и Ничто. Мы у себя дома, но кто нас за это поблагодарит? Хорошо, что земля создает прохладу. Гостеприимно теплится в окнах свет, воздух согрет очага безобидным жаром. Вдруг голос чуждый — и вспрянули стада. Мы Чужака не видим, а узнаем, что он рядом, услышав звякнувший на ветру флюгер. Имя его нам неведомо, приходит он только ночью. Молчит среди нас, живых. Мы же… Мы же… На что бы мы ни смотрели, мы ищем самих себя. Растем и становимся лесом.

Наряду с другими источниками, здесь использованы тексты Гёльдерлина, Гегеля, Хайдеггера, Фихте, Клейста и письма членов Фракции Красной Армии 1973–1977 годов. [8]

8

Пояснение Эльфриды Елинек.