Облик Зоны (Сборник)
Шрифт:
— Бинго! Джек-пот! Господа, вы выиграли! — я был вне себя от радости. Я даже вывернул какое-то танцевальное па, дрыгнул ногой, хотел еще раз заорать, но вовремя спохватился. Заткнул рот, из которого рвались вопли восторга, ладошкой и затрусил, припрыгивая, к своей добыче.
«Огненный шар», лежавший на ладони, холодил кожу. Даже не скажешь, что он вышел из чрева аномального дракона. Темно-красный артефакт покрывали черные крапинки, сливавшиеся в улыбающуюся рожицу, которая из-за внутренней пульсации шара, казалась живой. Иногда корчила гримасы, иногда — расплывалась открытой детской улыбкой.
Я никогда не считал себя завзятым болельщиком и спортсменом, поэтому слезы олимпийских чемпионов, сжимавших в руках медали, были мне чужды. А теперь я их стал понимать. Я сам готов был разрыдаться. Я одержал победу, но над более грозным и смертельным противником, который жил и играл только по своим правилам.
Со стороны я наверняка напоминал идиота, который откопал в грязи что-то блестящее и уже битый час пялился на него. Оставалось лишь пустить слюни и, как Голлум, [2] зашипеть — моя прелесть.
2
Оин из героев саги «Властелин Колец» Джона Толкиена.
Взглянув последний раз на артефакт, плотно задвинул крышку контейнера. Ее щелчок ознаменовал освобождение от чар. За своими сумасшедшими игрищами и бездумными созерцаниями я потерял счет времени и забыл о том, где нахожусь. Воображение тут же услужливо решило набросать несколько картин, что со мной могло приключиться, но я отмахнулся от них.
Бережно положил контейнер в рюкзак, забросил его за спину, поднял с земли МР-5 и, не оглядываясь на дышащую даже в забытье жаром аномалию, двинулся в обратный путь.
Солнце перевалило за полдень и по-прежнему радостно улыбалось Зоне. Ветер гонял над насыпью запах согревшихся рельсов, иногда добавляя в него прелый привкус дряхлеющих без человеческой заботы шпал. Легкое перешептывание придорожных кустов, только изредка нарушалось далекими, долетавшими эхом, привычными звуками Зоны. На Кордоне, к северу от насыпи, надрывались слепые псы, им иногда отвечали одинокие хлопки выстрелов. Кто-то совсем не торопился тратить патроны, а, может, это военные точечно отстреливали собак с вышки на блокпосте. Издалека долетел приглушенный гул вертолета. Сзади, с Болот, донесся хрюк кабана, что-то лопнуло бумажным пакетом, и всё стихло.
Интересно, что скажет Волк? Наверняка наорет или вовсе даст по шее. Он в последнее время почему-то все больше внимания уделял именно мне. Я все чаще ловил на себе его внимательные взгляды, когда мы выходили в учебные вылазки. Что он пытался разглядеть? Неужели увидел в моей бесшабашности задатки сталкера? Или просто готовился вынести приговор — валил бы ты, парень, из Зоны пока есть возможность?
Восторг и удивление, которые наверняка будут сопровождать мое прибытие в деревню, уже не радовали. Вернее радовали, но совсем не так, как утром. Их прибило пылью, по которой сверху нарисовали недовольное лицо Волка. Да, надо признаться, что мой поход имел совсем другие цели. Я хотел доказать
Здесь все и постоянно это доказывали. И другим, и себе. Доказывали свое право на жизнь. Вот только стоило ли ради этого лезть в Зону? Такой вопрос уместен за Периметром. Здесь же территория, на которой меняются смыслы многих привычных истин, заставляют учить другие законы, пишут каждый день новые правила, чтобы уже завтра отказаться от них навсегда.
И зачем я здесь? Этот вопрос стал приходить ко мне совсем недавно. И ответов пока не было. Сначала они появлялись, но постепенно я понимал, что они неверны. Пытался находить другие, но постепенно отказался от поиска. Временно, дожидаясь открытия новых путей, которые смогли бы привести меня к единственному и правильному ответу. Или вновь ткнули бы носом в тупик. И тогда…
— Стоять, казбек! — с небес упало копье, которое пригвоздило меня к земле. Сердце подскочило и застряло в горле. Я подчинился автоматически, еще не вынырнув из водоворота раздумий, которые закрутили меня и вновь заставили утратить контроль над окружающей реальностью. И тут как тут воображение — легкими штрихами на белом листе набросавшее единственное слово: «Бандиты».
— Обделался что ли? — поинтересовался хрипловатым голосом, в котором прослушивался легкий кавказский акцент, другой бандит. — Давай, повернись к лесу задом, а ко мне передом.
За спиной засмеялись — трое, различил я. И стал медленно поворачиваться — это происходило не со мной. Я все видел, словно со стороны. Направленные на меня черные зрачки автоматных дул, черные плащи, черные маски, скрывавшие лица, но позволяющие видеть оскаленные ухмылки. Шансов — ноль. Зато ответ на мучавший меня вопрос найден. Нет, только путь, ведущий к нему. Неужели он такой простой — семь граммов под ребро?
— Ствол на землю, — резко, словно выстрелив, скомандовал стоявший впереди бандит. Он был крупнее и выше напарников. — Рюкзачок тоже. Таможенный досмотр.
Бандиты опять довольно гоготнули — старший был сегодня в ударе. Да и возможность пощипать одинокого сталкера поднимала настроение.
MP-5 глухо стукнул о шпалу, рюкзак снимался неохотно. Стоявший справа бандит ловко подцепил его стволом «Калашникова» и протянул старшему. Тот ловко распотрошил его, быстро достав контейнер с артефактом. У меня помутилось в голове, я словно провалился в черную пропасть. И только одна мысль мерцала в темноте тревожным красным маячком — «Огненный шар», «Огненный шар».
— Вот это ты молодец, — издевательски похвалил бандит, — принес дяде Мотору такой подарок. Я даже могу тебя отпустить с миром, так ты меня порадовал.
Как только бандит вывалил из контейнера себе на ладонь артефакт, у меня внутри словно прорвало плотину, которая сдерживала нечто ужасное, прятавшееся в самых потаенных глубинах человеческого разума.
Да будь ты проклята, Зона! Вместе с твоими тварями! Ты протянула мне руку, а когда я сделал то же самое, то она оказалась в пасти псевдопса! Я пытался тебя понять, искал дорогу к твоему сердцу, а ты мне подсунула этих уродов! Да будь ты проклята, Зона! Трижды! За каждого…