Обман

Джордж Элизабет

Он быстро ушел прочь, прежде чем они его заметили. А голоса все звучали и звучали у него в голове: «Abort, Малик… Ну что мне делать? Скажи, Муни… В настоящее время мистер Кумар не назвал по имени никого… Когда кто-нибудь умирает, то не тебе, Муханнад, заботиться о его воскрешении… Обнаружен мертвым на Незе… Я помогал нашим людям в Лондоне, когда у них возникали трудности с… Abort, Малик… Муханнад, подойди, я познакомлю тебя с моей подругой Барбарой. Она живет в Лондоне… Человек, о котором ты говоришь, для нас умер. Ты не должен был приводить его в наш дом… Abort, Малик… Мы сказали ей, что едем

в Эссекс. Но только папа не сказал мне, что ты живешь здесь, дядя Муханнад… Abort. Аборт… А ты еще придешь? А я смогу увидеть твою жену и мальчиков? А ты еще придешь?»

Так вот где ответ, который он ищет. Тогда голоса в голове стихнут, а нервы успокоятся.

Желание покоя погнало его в отель «Пепелище».

— Все в порядке, — заявила Эмили. По ее лицу расплылась плотоядная улыбка. — Здорово все получилось, Барбара. Черт возьми! Все отлично. — Она крикнула во весь голос, вызывая Белинду Уорнер, и та возникла в дверях кабинета, как будто ждала рядом.

Барбара была вне себя от счастья. Им преподнесли Муханнада Малика на блюдечке, словно голову Иоанна Крестителя Саломее, и даже не потребовали в награду станцевать. И все это проделала его тупоголовая жена.

Эмили принялась раздавать приказания. Детектив, отправленный в Колчестер, где он прочесывал улицы по соседству с домом Ракин Хана, пытаясь засечь кого-либо, кто может подтвердить алиби Муханнада или утопить его навеки, должен быть отозван. Сотрудники, посланные на горчичную фабрику для того, чтобы проверить всю переписку и документы работников, должны немедленно прекратить эту бессмысленную работу. Парни, проверяющие улики против Тревора Раддока, должны спешным образом свернуть свою деятельность. Все на поиски Муханнада Малика!

— Никому не удавалось оказаться в двух местах одновременно, — с торжеством глядя на Эмили, сказала Барбара. — Он забыл сказать жене о своем алиби. И она с готовностью предъявила нам его второе алиби. Эмили, они явно не подготовились к этой афере. А это очень кстати.

Наконец Барбаре удалось увидеть свою подругу торжествующей. Эмили, отвечая на телефонные звонки, экспромтом отдавала приказания, составляла план захвата, руководила работой своей команды со спокойной уверенностью, которая — Барбара была в этом уверена — скрывала лихорадочное внутреннее волнение. А ведь, черт возьми, она была права с самого начала! Она почувствовала, что Муханнад Малик занимается какими-то темными делами, которые не увязываются с его демонстративными протестами в защиту прав своего народа. А сейчас настало время взять этого грязного подонка.

Детективов разослали повсюду: на горчичную фабрику, в район Авеню, в здание городского муниципалитета, в Фалак-Дедар-парк, в небольшой зал, расположенный над магазином гравюр и эстампов и предназначенный для проведения выездных мероприятий, в котором, по данным отдела полицейской разведки, устраивала сборы «Джама». Часть детективов была направлена в Паркестон на случай, если информация, добытая в ходе розыскных мероприятий, укажет на участие в деле компании «Истерн импортс».

Фотографии и описание внешности Малика были переданы по факсу во все соседние графства. Номер и уникальный цвет его «тандерберда» были сообщены всем управлениям дорожной полиции. В «Тендринг

стандарт» была зарезервирована вся передняя полоса для фотографий Малика, если не удастся арестовать его до утра.

Все сотрудники управления были задействованы. Все были в движении. Каждый работал словно шестеренка большого механизма расследования, а центром была Эмили Барлоу.

Именно сейчас она могла наилучшим образом показать, на что способна. Барбара помнила ее умение мгновенно принимать решения и расставлять сотрудников так, чтобы они работали с максимальной отдачей. Она демонстрировала это на тренировочных занятиях в Мейдстоне, но там наградой было только одобрение преподавателей и восхищение соучеников. Теперь на карту было поставлено все: от спокойствия в городе до ее служебного положения, — но Эмили казалась воплощением хладнокровия. И только по тому, что она проглатывала окончания слов при разговоре, можно было судить о внутреннем напряжении, которое она испытывала в эти минуты.

— Итак, все они повязаны, — обратилась она к Барбаре, прикладываясь к бутылке с водой «Эвиан». Ее лицо было влажным. — В том числе и Кураши. Это видно даже без очков. Он тоже хотел иметь свою долю. В результате Кураши и спикировал с лестницы вниз головой. — Еще один глоток воды. — Смотри, как все просто, Барб. Малик постоянно отсутствовал дома: встречи в «Джама», контакты с Рохлайном, развозка нелегалов по всей стране.

— И еще разъезды, связанные с работой фабрики, — добавила Барбара. — Иэн Армстронг говорил мне, что их тоже было достаточно.

— Так, значит, если ночью его не было дома, в семье не волновались и не обращали на это внимания. Он мог уйти из дому, следить за Кураши, узнать об их отношениях с Хегарти — даже и не уточняя, что тот, с кем встречался Кураши, был именно Хегарти, — и выбрать момент, чтобы отправить его на тот свет. На эту ночь к его услугам было подготовлено полдюжины алиби, выбирай какое хочешь.

Барбара видела, как все факты, соединяясь, превращаются в стройную систему.

— А потом, чтобы показать свою непричастность к убийству, засветился на публике, возглавляя своих людей.

— Чтобы показать себя тем, кем он в действительности никогда не был: мусульманином, братом всех мусульман, желающим докопаться до причин убийства Кураши.

— И требовал постоянных встреч с тобой, потому что решил: истинный убийца шарахался бы от полиции, как черт от ладана.

— Да, он хотел заставить меня так думать, — сказала Эмили. — Но ему не удалось заморочить мне голову. Ни на одну секунду.

Она подошла к открытому окну, к которому все еще была прикреплена наволочка для защиты от солнца. Потянув, сдернула ее, склонилась над подоконником и выглянула на улицу.

— Как я ненавижу это время, — вздохнула она. Время ожидания, подумала Барбара, когда сидишь в напряжении за линией фронта, чтобы координировать усилия других в соответствии с поступающими в управление донесениями. Это была ложка дегтя в нынешнем триумфе Эмили. Руководитель оперативно-следственной группы не может быть сразу во всех местах. Поэтому она сидит в кабинете, полагаясь на опыт и безошибочную работу своей команды.

— Шеф?

Эмили обернулась. В дверях стояла Белинда Уорнер.