Обмани смерть
Шрифт:
– Ты постоянно думаешь о работе, – села на любимого конька Бриттани. – Ты обнимаешь меня и думаешь о реактивах в лаборатории!
– Слушай, как твои буфера умещаются в этой блузке?
– Хью! – обиженно взвизгнула женщина. – Я тысячу раз просила тебя не говорить таких вещей!
– Но мне интересно. Почему не купить блузку размером побольше? Ты в ней даже дышишь с трудом. Не говоря уж о том, чтобы нагибаться.
Бриттани застегнула все пуговицы, кроме двух верхних, оставив на виду намек на черное
– Иди поспрашивай про буфера у кого-нибудь другого. К примеру, у той девицы из лаборатории.
Хью потушил сигарету в пепельнице и положил ногу на ногу, в очередной раз оценив удобное кресло шефа.
– Их там две. Одна плоская, как доска, а у второй всюду силикон. И снизу, и сверху, – уточнил он, для полноты картины используя жесты.
– Вот, значит, как. Силикон.
– Отвратительный силикон. На ощупь – как теплые воздушные шарики.
– На ощупь?!
– Сразу видно, что ты не работала в лаборатории. Некоторые препараты необходимо пощупать для того, чтобы узнать поближе. Научный подход, детка. Вот что отличает Хьюберта Ландсфера от других. Он профессионал.
Бриттани подскочила к нему и влепила пощечину.
– Да пошел ты со своим научным подходом!
– Кое-кто не понимает шуток?
– Знаю я твои шутки! Держись от меня подальше и продолжай щупать своих девок, понял?!
Хью надел очки, опустил их на кончик носа и посмотрел на женщину поверх стекол.
– Не злись, детка. Если подождешь минут тридцать, я закончу работу, и мы пропустим в баре по стаканчику чего-нибудь покрепче. А потом поедем ко мне домой, и даю слово – я тебя основательно пощупаю.
Бриттани напустила на себя решительный вид обиженной примадонны.
– Почему ты такой козел, Хью? Тебе нравится унижать женщин? Ты понимаешь, что они отличаются от куска мяса?
– Кусок мяса. – Он задумчиво потер висок. – Да, пожалуй, я бы не только пропустил стаканчик, но и съел бы стейк с кровью. Я знаю один ресторан, туда и направимся.
– Черт! – взорвалась Бриттани. – Набить живот и потрахаться – вот что тебя интересует! С меня хватит! Ни одна нормальная женщина не станет такое терпеть!
Хью подвинул к себе клавиатуру и набрал пароль шефа. Секретарша уверенным шагом поверженной, но не униженной воительницы направилась к дверям, стараясь не идти чересчур стремительно.
– Если ты позволишь мне уйти, Хьюберт Ландсфер, между нами все кончено! – заявила она, не получив должной реакции.
– Кто бы мог подумать, детка. Не знал, что между нами было что-то настолько серьезное.
– Теперь ты понимаешь?! Иметь меня в кухонном уголке или на столе шефа – так пожалуйста. Но пригласить к себе домой, пустить на свою территорию? Нет! Для этого мы недостаточно близко знакомы!
Бриттани стояла, уперев руки в бока. Хью запустил программу с отчетами и
– Ладно, сестренка. Мне нужно поработать. Если хочешь меня подождать – валяй. Не хочешь – найди мальчика на вечер. Буфера у тебя что надо, пусть я и не знаю, каким образом ты впихиваешь их в блузку, но от твоих истерик я устал.
Бриттани вышла, от души хлопнув дверью. Хью заполнил отчет, проверил его и отправил на печать. Часы показывали начало восьмого вечера. Самое время сворачивать удочки. Навестить ребят в лаборатории, проверить, все ли у них штатно, а потом хорошо поесть в том ресторане. И просканировать территорию на предмет объектов, которые можно пощупать. Но для начала – сделать звонок, о котором он думал с самого утра.
Хью поднял трубку телефона и набрал номер.
– Алло, – услышал он после нескольких гудков.
– Привет, папа. Это я. Прости, что так поздно. Дел полно.
– Ты опять работаешь по семнадцать часов в сутки и спишь в лаборатории?
– Нет. Просто такой период. Все устаканится в ближайшие несколько дней.
– Имей совесть, Хьюберт, и не лги отцу.
– Я приеду на выходных. Если у тебя нет планов, конечно.
– Помимо развратной вечеринки с шампанским и обнаженными красотками, облитыми шоколадом и взбитыми сливками?
– Кто будет выступать в роли красоток? Женская половина медицинского персонала?
Отец рассмеялся и закашлялся. Фиби, его личная медсестра, спросила, не принести ли воды.
– Да хоть кто – лишь бы развеять здешнюю скуку. Каждый год эти проклятые тридцать дней для меня – сущий Ад.
– Можно определить тебя в другой больничный комплекс. Что скажешь насчет центра HPI? Я позвоню и спрошу, следует ли переоформлять медицинскую страховку.
– Конечно, следует, черт возьми. Они потребуют кучу денег и замучают тебя просьбами «заполнить еще одну бумажку».
– У меня нет проблем с деньгами.
– Если у тебя нет проблем с деньгами, Хьюберт, это еще не означает, что их нужно выкидывать на ветер. Устраивай свою жизнь вместо того, чтобы кормить зажравшихся капиталистов. Будь тамошние врачи хоть трижды волшебниками – а зрение они мне не вернут.
– То предложение – помнишь, операция в Германии – до сих пор в силе.
– Операция в Германии – и снова твои деньги?
– Частично мои. Частично – деньги, которые полагаются тебе как ветерану Вьетнама.