Обманутая в бикини
Шрифт:
— Что случилось? — встревоженно спросила Айрис, глядя на Зою. — Ты вроде пошла встречаться с Солом?
Зоя не выдержала и на глазах изумленной Айрис разрыдалась. За те шесть месяцев, что они проработали вместе, мисс Гоулз ни разу не позволила себе расплакаться на людях. Она была такой выдержанной, приветливой и весьма компетентной сотрудницей, что Айрис порой забывала, что Зое всего двадцать пять лет.
Айрис по природе своей не отличалась чувствительностью и никому из подчиненных особенно не симпатизировала. Однако утешение плачущих женщин было ее коньком и профессией: она специализировалась на бракоразводных
— Сядь, — приказала она, подталкивая Зою к одному из огромных мягких кресел, а сама уселась на стул у окна, терпеливо дожидаясь, пока схлынет первая, самая мощная волна отчаяния и девушка сможет хотя бы услышать ее.
— Выпить хочешь? — спросила Айрис. — Кофе? Бренди?
Зоя покачала головой.
— Может, поговорим? — продолжала Айрис.
Зоя поглядела на свою начальницу и внезапно увидела в ней не просто опытного юриста, но и взрослую, умную, уравновешенную женщину. Айрис была замужем за Торнтоном Реддингом, одним из директоров фирмы. А до того? У такой женщины наверняка были и другие мужчины. И скорее всего, немало. Она вообще повидала в жизни больше, чем Зоя… Значит, Айрис разберется и объяснит ей, что случилось между Солом и этой блондинкой, — так, чтобы Зоя смогла его простить. Ведь на самом деле ей хотелось именно этого.
Зоя вытерла слезы и честно рассказала начальнице, что произошло. Айрис слушала, не перебивая.
— Ты не удивлена? — спросила Зоя.
Айрис мрачно улыбнулась:
— Мужчины меня уже ничем не удивят, Зоя. Я думаю, это скверно, что ты узнала о несдержанности Сола. Если бы не узнала, была бы по-прежнему счастлива.
— Но… но ведь это не просто несдержанность. Он мне изменил! И еще… Я не верю, что он спал с этой женщиной только в последнюю ночь.
— Почему? Она что, так хороша?
— Она потрясающе красива, у нее самые огромные груди, какие я только встречала, если не учитывать фотографии в журналах.
— Может, большая грудь его заводит. Или она дала ему что-то, что он не получил от тебя. Извини, что вторгаюсь в такую деликатную область, но я ничего не смогу тебе посоветовать, если не буду знать… Ты уверена, что удовлетворяешь Сола в постели?
Зоя вспыхнула.
— Думаю, да…
— Почему? Потому что вы часто занимаетесь сексом?
— Э-э-э… а разве это не показатель? — Зоя удивилась.
— Не обязательно. Большинство мужчин заинтересовано в качестве, а не в количестве. Им нравятся разные позы. Разные места. Ты же не из тех глупышек, которые могут заниматься любовью только в кровати и при выключенном свете?
— Конечно, нет, — горячо возразила Зоя.
Это Сол решил, что они будут заниматься любовью только в постели. Он был мастером по созданию романтической атмосферы, со свечами и мягкой, убаюкивающей музыкой. А Зоя всегда любила комфорт. Что же до разных поз… Зоя была очень благодарна Солу за то, что он не пытался овладеть ею по-собачьи на полу или прижимая к стене где-нибудь в душе, за то, что не усаживал ее на себя верхом и не просил закинуть ноги ему на плечи. При одной мысли о том, как выглядело бы ее тело в таких позах, ей становилось скверно.
А что, если Сол тайно желал проделать с ней все
— А оральный секс? — продолжала расспрашивать Айрис.
Зоя покраснела.
— Э-э-э… мне это не очень нравится… — призналась она.
Однажды ей пришлось этим заняться. Ну, то есть почти пришлось. Длилось все приблизительно двадцать секунд. Слава Богу, Сол сам остановил ее, прежде чем случилось то невообразимое. И он никогда больше не просил ее об этом.
— Думаю, для Сола это тоже не самое приятное ощущение, — прибавила Зоя, словно защищаясь.
— Н-да? Необычно. Мужчины вообще склонны к подобным ласкам. Но, конечно, ты лучше его знаешь.
— Я думала, что знаю, — потерянно пробормотала Зоя. — А получилось, я его вообще не знаю. Может, он ходил не только налево, но и направо, и по кругу.
— Не думаю, Зоя. Если бы ходил, я бы знала.
— Откуда?
Айрис улыбнулась:
— Мы с Торнтоном живем в одном доме с Солом. У нас общий гараж, общий лифт, общий бассейн и спортзал. И я ни разу не видела его с какой-нибудь женщиной, кроме тебя.
Зоя просияла.
— Но тогда… тогда что он имел в виду, когда сказал, что это был просто секс, с той блондинкой, и что она для него ничего не значит? Мне показалось, она ему даже не нравится! Как можно заниматься сексом с кем-то, кто тебе не нравится? Или с тем, кого ты совсем не знаешь? Это что, типично мужская штучка? Я не понимаю…
Айрис посмотрела на нее с сочувствием:
— А ты никогда не фантазировала о сексе с незнакомцем? Когда все, что нужно, — это лечь поудобнее? Никаких предварительных обхаживаний. Никакого любовного шепота. Простой, порочный, грязный секс?
— Боже мой, нет, конечно, — сказала Зоя и снова покраснела. — Ничего более омерзительного я и представить себе не могу. Прежде чем я лягу в постель с мужчиной, он мне должен хотя бы понравиться. Я на других даже и не смотрела, когда начала встречаться с Солом, не говоря уже о том, чтобы с кем-то просто так взять и лечь в постель.
— И у тебя никогда не было таких ни к чему не обязывающих перепихончиков на одну ночь?
— Нет. Никогда.
— Да-а-а… Ты оригиналка, Зоя. Может, поэтому Сол по тебе и сходит с ума и не хочет тебя потерять. Подобный романтический идеализм и верность в наше время редки. Он мог положиться на тебя всегда, при любых обстоятельствах. А это возвращает нас к нашей проблеме. Надо ли тебе с ним расставаться или не надо? Сможешь ли ты ему доверять, если он утверждает, что сожалеет о случившемся и просит дать ему еще один шанс?
— Да, в этом-то и проблема, — сказала Зоя, чувствуя себя совершенно несчастной.
— Если честно, даже не знаю, что сказать. Это должно быть твое решение. Зоя, я не завидую тем, кто разрывает помолвку из-за мелкой интрижки жениха. Такие женщины мыкаются в одиночестве, а мужики находят себе других, более терпимых.
— Этого я и боюсь, — пробормотала Зоя. — Одиночества.
— Тогда дай Солу шанс. Чем ты рискуешь?
— Гордостью и самоуважением…
Айрис рассмеялась:
— Большинство разведенных женщин, которых я знаю, не находят ни малейшего утешения в гордости и самоуважении, потому что годами спят одни.