Шрифт:
Говорят, что все желания выполнимы. Даже самые невероятные и фантастические. Вопрос лишь в их стоимости. Говорят, что единожды каждый человек сталкивается с тем, кто готов выполнить любое желание. Вот только мало кто соглашается заплатить самым ценным, что у него есть.
Мишка не сводил глаз со спины новенькой весь последний урок. Он напрочь забыл про диктант и лишь иногда отрешенно записывал пару бессвязных слов в тетрадь, когда монотонный учительский голос приближался к его парте. Девочка понравилась ему с первого взгляда, как только вошла в грохочущий класс
За этой партой всегда было свободно, потому что заядлый хулиган и двоечник Михаил Витальевич Краюхин постоянно щипал или тыкал линейкой жертву, а когда та все же не выдерживала и оборачивалась к обидчику, корчил рожи и грозил кулаком. Связываться с задирой никто не хотел и на следующей же перемене место освобождалось. С новенькой ничего подобного не произошло. Мишка вдруг понял, что попросту не может ее ущипнуть. Вместо желания сделать девочке больно, появилось что-то другое. Незнакомое, едва уловимое и непривычно теплое.
Касание локтем соседа вернуло мальчишку в реальность. Колька многозначительно хмыкнул и передвинул из-под своей тетради сложенный вчетверо лист. Мишка тут же накрыл его своей тетрадью и, дождавшись, когда учитель отойдет подальше, раскрыл записку.
“Можешь хоть дырку на ней прожечь, – от Сашки. Ее идеально ровный почерк было невозможно спутать с чьим-то другим в классе. – После уроков не жди. Все кончено”.
Мишка с досадой поерзал на стуле, ощущая чужие любопытные взгляды и прилив тепла к щекам и ушам. Александра была отличницей и считалась самой красивой девочкой в классе. Осенью Мишка две недели с боями отстаивал свои права провожать ее до дома после уроков, а теперь его место точно займет Серый. Удар по репутации, и, что гораздо обиднее, потерянная возможность списывать домашку.
– Женщины, – шепотом протянул Колька, успевший изучить содержимое записки. – А новенькая-то, ничего, да? Симпатичная. Жаль только, что волосы короткие, мне с длинными больше нравятся.
Тычок в спину заставил Мишку повернуться. Сзади него сидели два брата-близнеца Денис и Максим, которых он легко колотил по одиночке, когда бился раз-на-раз, но терпел поражение, если братья нападали вдвоем. Денис, который считался старшим, хотя опережал Макса всего на двадцать секунд, погрозил Мишке кулаком и зашипел:
– Даже не вздумай соваться! Мы ее раньше тебя приметили, еще на перемене! Сами провожать пойдем, а ты, если полезешь, по шее получишь. Усек?
Макс поддержал брата угрюмым сопением. Мишка вернулся к диктанту, мысленно проклиная появившихся конкурентов.
После звонка дети, шумя и толкаясь, выплеснули в коридор и устремились к раздевалке. Мишка уже знал из разговоров одноклассников, что, помимо братьев, как минимум еще двое будут поджидать новенькую за воротами, чтобы напроситься в провожающие. Все ученицы в классе соблюдали негласное девчачье правило – отдавать донести свой рюкзак или портфель только за территорией школы. Нетерпеливых и ретивых, которые спрашивали раньше, на крыльце или дороге, девчонки, всегда выходящие вместе, высмеивали и забрасывали снежками.
– А я тебе говорю, что есть! Мне два пацана со двора рассказывали!
До Мишки донесся спор из соседних рядов раздевалки, где была территория старшеклассников. Он остановился и прислушался, стараясь
– Да мало ли чего тебе на уши повесили, дурья башка! Ну ты сам посуди, если бы это правдой было, то туда бы полгорода в очередь встало!
– Им резона врать не было! И у обоих по приставке появилось!
– Да предки купили стопудово, а ты повелся…
Голоса спорщиков потонули в шуме школьников из параллельного класса, хлынувших в раздевалку бурным потоком.
Мишка с тоской прикидывал свои шансы. Сашку не вернуть, а за новенькую еще предстояло биться, и победа там не предвиделась. Если с братьями у него еще были шансы, то дополнительная парочка ухажеров ставила крест на успехе. И чего только им всем вздумалось ее провожать? Будто мало других девчонок в классе. Он продел в пуховик правую руку и, стараясь попасть в другой рукав левой, начал пробираться к выходу из раздевалки. Его кто-то толкнул в бок. Мишка не удержал равновесия и стал падать в сторону. Он попытался схватиться за висящие на вешалках куртки, но запутался в собственном пуховике, глупо вскрикнул и свалился плашмя на пол. Дети, видевшие происходящее, засмеялись. Мишка, с зажатой собственной курткой руками, неуклюже ворочался по полу, тщетно пытаясь подняться. Наконец, кто-то пришел на помощь и помог мальчишке перевернуться, а затем и подняться.
Он ожидал дружескую помощь Коляна, но, к его удивлению, это оказалась новенькая. Девочка с грустными темными глазами и короткой стрижкой.
– Сильно ударился? – она помогла Мишке победить рукава пуховика и слабо, как-то застенчиво, улыбнулась.
Мальчишка, который мысленно уже одергивал куртку от ее рук, толкал новенькую на пол и громко смеялся, притворяясь, что все это сделал нарочно, чтобы разыграть наивную дурочку, неожиданно для самого себя протянул ей ладонь для рукопожатия.
– Мишка. Спасибо, что помогла.
– Света, – она, нисколько не смутившись повисшей в раздевалке тишины, пожала его руку и улыбнулась смелее. – Пустяки. Со всеми бывает.
– Можно, – Мишка судорожно сглотнул подкатывающий к горлу ком. – Можно я тебя домой провожу?
Ни одно желание не исполняется просто так. Чем оно больше, сложнее и сильнее, тем дороже будет плата за его осуществление. Кто-то идет к мечте всю жизнь, но так и не доходит нескольких шагов, потому что отказывается внести последние платежи.
– Наш сын снова подрался с кем-то! Синяк под глазом, губы разбиты! Весь в ссадинах!
– В его возрасте это нормально. Я тоже дрался.
– Тебе все равно? Как ты можешь так реагировать? Ты вообще на сына внимания не обращаешь!
– Хватит. Я весь день впахиваю. Прихожу домой и не хочу слышать твои пустые истерики. Мне этого выноса мозга на работе хватает.
– Истерики? У нас сына избили, а ты – само спокойствие! Совсем со своей работой на нас рукой махнул!
Мама снова жаловалась. Отец снова говорил, что устал на работе. Сейчас все должно было набрать обороты, перерасти в крики и закончиться очередным скандалом. Мишка сильнее зажмурил защипавшие глаза и сжался под одеялом в комок. Ссоры родителей стали ежедневным ритуалом. Повод мог быть совершенно любым, даже самым мелким и незначительным, но заканчивались они всегда одинаково – мать плакала, а отец запирался на балконе и подолгу курил.