Обнаружение цели
Шрифт:
Народная медицина! Иглоукалывание! Акупунктура! Уринотерапия! У меня богатый опыт! Га-га-га! Главное — заболтать человека, до состояния, когда он уже ничего не соображает. Надавить на больное и мозг сам выдаст желаемое за действительное.
Мать оказалась совсем плоха, и мне первое время пришлось вообще, буквально все делать за неё. Даже в туалет самостоятельно не сходить! Даже в «утку»! Ей оказалось непосильно!!! Требовался массаж! Или катетер. Последнего у меня не было, и пришлось прибегать
Её так же требовалось вертеть каждые пару часов, чтобы избежать пролежней. Ну и, массировать! Массировать! Чтобы не дай Бог, что-нибудь там не отмерло, и не началась гангрена — она была уже на гране. Некроз, и онемения... еще бы чуть-чуть!.. Но Сила знает свое дело. И тело, что вновь почувствовала знакомое «тепло», «воспарило духом», приступив к восстановлению, старясь поскорее вернуть утраченное, и избавится от лишнего.
И мать, пошла на поправку.
Глава 9 - Зеркало
Мама оправилась за месяц. За это же время у нас, по сути, кончились деньги. И вот «на носу» уже новый новый год! И у кое-кого «в доме» начались панические атаки.
Впрочем! Пусть взрослые сами там разбираются! Мне учится надо! Навёрстывать упущенное, и отмазываться за почти месячный прогул. И готовить свеже-отснятый материал к сдаче. Получать зачеты, а еще лучше — автоматы, по максимуму предметов — я умею подлизываться! Умею! Научился... и просачиваться в доселе неопробованную баню... где меня с моим фотиком и ловят за руку.
Особых последствий это не имело: пожурили, да выпнули — буквально! Хотя, а че они могли? Даже фотоаппарат вернули! Иначе бы это воровством считалось. Вот только пленку, собаки, засветили! А ведь на ней были кадры не только из этой сауны! Дурак я Саня, дурак!
Пришлось навёрстывать. И упрашивать учителей вдвое слезнее, на сдачу экзамена досрочно. Оценки в итоге вышли так себе — спешка! Но меня, в целом, устроили. И освободившееся время, я решил использовать с максимальной пользой.
Уже год прошел, и жизнь как будто кружочек навернула. Три придурка, и девица, только что расстались со своим имуществом, за место того, чтобы побить наглую, бестактную, безнравственную, выпендривающеюся! Малолетку, что положила глаза не на того парня. Целый год со мной подобного не случалось!
Да, были стычки, где мне хотели личико попортить, да глазки выколоть... и ножки выдернуть хотели! И стрампоном поиметь. Но, чисто женским коллективом! И без какой-то конкретной цели в виде парня, а просто — чтоб не выпендривалась! И вот тут на тебе... каким вообще образом эта баба уговорила парней влезть в драку из-за женской ревности?! Да еще и в драку с девчонкой.
— Только лицо не трогай!..
Ага, сдалось оно мне, твоё лицо! Хотя, я действительно хотел тебе фингал поставить но...
— ...их очень сложно было...
Но за такой откуп, мне хочется тебя здесь и сейчас, невзирая
— Оставь их себе! — буркнул я, и отпихнул от себя руку девахи, стоящей предо мной на коленях, по... бедра в снегу — И не попадайся мне больше на глаза! Прирежу. — прошипел отворачиваясь, и прихрамывая – «чапая» от стонущих тел, погружённых в глубокий рыхлый снег.
Снег, собственно, и стал причиной моей хромоты. Эти трое, действовали куда слаженнее ублюдков годовалой давности. И напали сразу, без прелюдий, бесед и предварительных угроз. Так же они, как ученики моей же школы, знали, чего от меня ожидать! А не были в святой уверенности в моей беззащитности как те студенты.
И тот ублюдок, что кинулся сзади, явно был готов, что я на это среагирую.
— СцКа! — прошипел я, глядя на свой кулак.
Подрагивающий и парящий на морозе, окровавленный, и с пальцами, что застыли в этой форме и не желают разгибаться. С тремя крайне неудачными переломами, и двумя выбитыми суставами.
А виной всему — сковородка! Этот, «сын падшей собаки», пропихнул под тонкую куртку, на толстый свитер и подушку, сковороду! Большую, старинную, чугунную сковороду. И ему бы под неё подушечку подсунуть... но он как-то недопер. А я зато, недопер, что у людей живых, не может быть такого пресса! И вдарив разок слегка, почуяв излишнею твердость, вмазал со всей дури.
Парнишка вырубился, но увлекшись, и офигев от последствий удара, я зевнул другого, накинувшего мне на голову мешок. А третий, ухватив меня за ножки, которые я желал уже перекинуть через себя, куда-нибудь стоящему позади меня на шею, и принялся осточертело обматывать их веревкой.
Это было фиаско! С чисто человеческой силой, я бы ни за что на свете не смог бы выбраться из положения! И получилось бы то, что задумал этот квартет. И мне как бы даже интересно, что именно они планировали со мной дальше делать!
Изнасиловать? Ну да, деваха в снегу, с потекшей тушей, и сползшими подкладками, что-то там такое кричала, попутно пытаясь привести выбывшего из игры парня в чувства. Побить? Возможно. Но дальше то что? Неужели у этих сопляков, хватило бы мужества, меня убить?!
По телу пробежал табун мурашек, и я невольно обернулся на все так же стоящею в снегу девицу, плачущею и размазывающею тушь по всему лицу, но так и не находящею в себе силы подняться. Да ну нет, не может быть! Не верю!
Но в тот момент, оказавшись в западне, я подумал иначе, и борясь за жизнь, материализовал клинок света, воткнув его в бедро стоящего сзади. От боли тот заорал, и отпустил меня на мгновение. Я упал, оказавшись на снегу, и бессистемно брыкаясь ногами, угодил по носу, растерявшемуся «мужику с веревкой».