Обнаженная для тебя

Дэй Сильвия

Проклятье! Можно подумать, я не знала, какие требования предъявляет к нему работа. Прекрасно знала, но совершенно не принимала этого в расчет, когда на меня, раз за разом, накатывало настроение устроить ему сюрприз.

— Прости, Гидеон. Я не подумала.

Он шагнул ко мне. И даже это движение было необыкновенно сексуальным и наводило на мысль о том, как великолепен он в постели.

— Да не извиняйся ты. Сегодня лучший день в моей жизни.

— Правда? — Я смотрела, как он надевает кольцо на палец правой руки. — Мне хотелось сделать тебе приятно. Оно подходит? Мне надо было

спро…

— Все прекрасно. Ты прекрасна. — Взяв меня за руки, Гидеон поцеловал мое кольцо, и я проделала то же самое с кольцом на его пальце. — Ева, ты заставляешь меня испытывать такие чувства… Мне больно.

— Это плохо? — У меня сжалось сердце.

— Да это великолепно!

Он взял мое лицо в ладони, так что я ощутила щекой холодок его кольца, и страстно поцеловал. Губы его были настойчивы, язык с порочным умением проскользнул мне в рот.

Я хотела большего, но взяла себя в руки, подумав, что для одного дня и так всего было более чем достаточно. Вдобавок мое появление стало для него неожиданностью, и он забыл «затуманить» стеклянную перегородку, чтобы обеспечить нам уединение.

— Скажи мне снова то, что говорила в машине, — прошептал он.

— Хмм… Ну не знаю…

Я погладила свободной рукой его грудь. Мне было страшно снова сказать, что я люблю его. В первый раз это стало для него потрясением, и я не была уверена в том, что он полностью осознал значение этого признания для нас обоих. Для него.

— Сам знаешь, ты безумно привлекателен. Стоит тебя увидеть, и я уже ног под собой не чую. В любом случае… я боюсь тебя спугнуть.

Он наклонился ближе, прикоснувшись своим лбом к моему.

— Уже сожалеешь о сказанном, да? А все эти цветы, кольцо…

— Тебе правда нравится? — с тревогой спросила я, чуть отстраняясь, чтобы увидеть его лицо и заметить, если он попытается скрыть правду. — Я не хочу, чтобы ты носил его ради меня, если тебя воротит…

— Оно прекрасно. Отражает то, как ты меня видишь. Я буду носить его с гордостью.

Меня глубоко тронуло, как он принял подарок. Разумеется, потому, что принимал меня.

— Если ты пытаешься смягчить последствия своего желания взять назад сказанное… — начал он, и, поскольку его взгляд выдавал удивительную обеспокоенность, у меня не нашлось сил противиться скрытой в его глазах мольбе.

— Гидеон, я сказала именно то, что имела в виду.

— Я заставлю тебя повторить это снова, — пригрозил он тоном искусителя. — Ты будешь выкрикивать это, когда я тобой займусь.

— Займись-ка своей работой, искуситель, — с ухмылкой попятилась я.

— В пять я подброшу тебя домой.

Когда я направилась к двери, он проводил меня взглядом.

— Хочу, чтобы, когда ты залезешь в машину, твоя киска была голой и мокрой. Но смотри не вздумай кончить раньше времени, иначе тебе не избежать последствий.

Слово «последствия» заставило меня слегка вздрогнуть, но со страхами такого уровня вполне можно было иметь дело. Я верила, что Гидеон точно знает, насколько далеко можно со мной зайти.

— А у тебя уже будет стоять?

Губы его скривились в ухмылке:

— Да когда ты рядом, у меня всегда стоит. Спасибо за сегодняшний день, Ева. За каждую его минуту.

Я

послала ему воздушный поцелуй и увидела, как потемнели его глаза. И этот его взгляд стоял передо мной весь рабочий день.

* * *

К себе домой я добралась только к шести, затраханная до обалдения. То, что меня ожидает именно это, стало очевидно, как только я, выйдя с работы, увидела вместо «бентли» лимузин Гидеона. Стоило мне оказаться на сиденье, как он занялся мной вплотную: сначала продемонстрировал свое оральное искусство, ну а потом яростно припечатал меня к сиденью.

Хорошо, что я сдержалась в кабинете Гидеона. Иначе к настоящему времени Гидеон с его сексуальным аппетитом и, похоже, бесконечной выносливостью мог бы меня доконать. Нет, я, конечно, не жаловалась. Просто для себя отметила.

Когда я торопливо вошла в вестибюль своего дома, там меня уже ждал Клэнси, но если он и заметил мое ужасно измятое платье, раскрасневшееся лицо и взъерошенные волосы, то виду не подал. Я поднялась к себе, поспешно переоделась, и мы отправились к Паркеру. Я надеялась, что первое занятие не будет слишком тяжелым, потому что после двух безумных оргазмов еще чувствовала слабость в ногах.

К тому времени, когда мы добрались до переоборудованного Бруклинского склада, я уже настроилась и была готова приступить к обучению. Около дюжины учеников выполняли различные упражнения. Паркер, стоя у края матов, наблюдал за тренировкой и иногда подавал советы или поощрял учеников. Увидев меня, он пошел навстречу и отвел меня в дальний угол зоны для спарринга, где мы могли поработать вдвоем.

— Ну… и как это будет? — спросила я, стараясь сбросить напряжение.

Он улыбнулся, и его симпатичное лицо стало еще более привлекательным.

— Нервничаешь?

— Немного.

— Мы будем развивать физическую силу и выносливость, ну и конечно, усваивать навыки. Кроме того, я собираюсь научить тебя не колебаться и не теряться в случае возникновения нештатной ситуации.

Пока мы не начали, я искренне полагала, что с физической силой и выносливостью у меня все в порядке, но очень скоро поняла, что и то и другое не мешало бы улучшить. После краткого ознакомления со снаряжением и расположением тренировочных площадок последовала демонстрация стоек, боевой и нейтрально-пассивной, а потом разминка, проходившая без отягощений, в виде ритмической гимнастики. Следующим этапом стало так называемое нанесение меток: стоя напротив друг друга, лицом к лицу, мы намечали быстрые касания по плечам и коленям противника, при этом каждый норовил уклониться или блокировать выпад другого.

Разумеется, до Паркера мне было очень далеко, но постепенно я начала приобретать кое-какую сноровку. Конечно, большая часть времени ушла на постижение основ, но я выложилась по-настоящему. Слишком уж хорошо знала, что такое слабость и неспособность постоять за себя.

* * *

Когда пришел Гидеон, я сидела в ванне, отмачивая свое ноющее тело. Хотя я была уверена, что после занятий с персональным тренером он наверняка принял душ, это не помешало ему тут же раздеться, забраться ко мне в ванну и подлезть под меня.