Обнаженная тьма
Шрифт:
Но хозяйка прекрасно знает, что докторша откажется от гадания, как всегда отказывалась от чая.
– Ну, хорошо, – сказала Александра как могла спокойно. – Давление я вам все-таки померю, коль уж я тут, а потом пойду, у меня вызовов сегодня – не счесть.
Агния надулась:
– Ну и напрасно не хочешь погадать. Думаешь, не видно, какая тяжесть у тебя на сердце? Себя винишь, а зря, ты ни в чем не виновата. Это уж сердце такое несчастливое…
Александра растерянно моргнула. Да нет, нет, это Агния, отличный психолог, как и все вообще гадалки, плетет наудачу, что попало, а сама так и ест глазами гостью, ловя
– Саша, ты не зажимайся, ты меня послушай, – журчал ласковый голос. – В минуту колоду раскину, хочешь? Атласные или Таро, только скажи! Ну хоть руку дай поглядеть. Ты как вошла, меня аж за сердце взяло: ну что за тень такая за тобой тащится, будто привязанная? Нельзя так, Саша, надо хоть немножко снять это с тебя, кому хорошо будет, если ты упадешь?
– А кому будет плохо? – вырвалось у Александры, и, видимо, столько невольной горечи прозвучало в этих случайных словах, что Агния Михайловна даже руками всплеснула.
– Ой, нет, Саша, ты так не говори, ты не одна, рядом с тобой есть люди. Двое. Молодые оба, красивые! Пока я их еще смутно вижу, но один из них душой белый, а другой черный, только тоже белым скидывается. Его берегись, он, змей ласковый, так и норовит обвиться, впиться!
Что-то сжимало запястье Александры, так и норовило обвиться, впиться… Да ведь это Агния водит по ее вялой ладони своим острым алым когтем. Подкралась, надо же! Как это Александра до такой степени утратила бдительность, интересно?
– Все, все, достаточно, – отняла она руку, принужденно смеясь. – Теперь я вам погадаю насчет верхнего и нижнего давления. Сто двадцать на семьдесят, без всякого тонометра скажу! И пульс ровно семьдесят.
– Ладно, воля твоя, – Агния поджала губы. – Не хочешь – как хочешь. Но хоть слово чародейное запомни: АБАРА. Если вдруг неожиданная опасность, ты это слово скажи, хочешь про себя, хочешь вслух. Пуля мимо пролетит, нож дрогнет, враг вреда не причинит. А то и вовсе помрет.
– Договорились, – кивнула Александра, вынимая чехол с тонометром. – Садитесь сюда. АБАРА, значит… ну-ну!
Мелькнула мысль: жаль, что не побывала она у Агнии накануне того рокового дня, когда трое мужиков запихнули ее в машину и увезли неведомо куда. Вот выкрикивает она: «АБАРА!» – и зловещий черный автомобиль с грохотом разлетается на кусочки!
Что-то страшно задребезжало, словно разлеталось на кусочки, и Александра испуганно оглянулась. Ох, боже мой, это же кто-то стучит в стекло, кто-то пришел к Агнии Михайловне и сообщает о своем приходе. Клиентка, наверное. Ну вот и ладненько, капризной старушенции теперь будет не скучно.
Но это была не клиентка. Агния Михайловна, вышедшая отпереть дверь, вернулась с небольшой такой бабулькой – бледной просто-таки впроголубь. И если хозяйка напоминала увядшую розу, то эта новая гостья – маленькую засушенную ромашку.
– Ну вот, Саша, не зря ты ко мне все же пришла, – насмешливо сообщила Агния Михайловна. – Вот тебе пациентка. Надежда Лаврентьевна, Наденька. Она, правда, не с нашего участка, она с Нижегородского района, но тебе же без разницы, кому рецепт выписать?
Александра мысленно закатила глаза, однако понадеялась, что на ее лице ничего не отразилось. Почему-то у нее никогда не хватало сил ставить на место старух. Молодых наглецов – это пожалуйста, сколько угодно. А вот женщин в годах… Может быть, она уже мысленно примеряла
– А что с вами? – спросила, привычно прижимая пальцы к старушечьему запястью и сразу улавливая отчетливую аритмию. – Ого! Прилягте, пожалуйста.
Агния уложила гостью на диванчик, принакрыла пледом.
– Закройте глаза, – велела Александра, садясь рядом, и, когда Надежда Лаврентьевна послушалась, с силой надавила указательными пальцами ей на веки.
Надежда Лаврентьевна охнула, а потом с изумлением распахнула глаза:
– Сразу легче стало! Почему?!
– Маленькие хитрости большой медицины. А для закрепления эффекта возьмите таблеточку. Агния Михайловна, дайте водички запить.
Надежда Лаврентьевна пила мелкими глоточками, с суеверным почтением поглядывая на Александру.
– Давно это у вас? – спросила та, подавляя улыбку. Забавные люди! До сих пор верят в чудеса.
– Давно! – Надежда Лаврентьевна слабо отмахнулась. – На погоду или на настроение, а то и просто ни с того ни с сего. Ничего страшного. А сегодня я вдобавок редьки наелась.
– Редьки вам нельзя, – покачала головой Александра. – И луку сырого нельзя, особенно красного. Перченое не ешьте. Это все возбуждает сердце, а вам это ни к чему.
– И луку нельзя? – огорчилась Надежда Лаврентьевна. – Ладно, не буду.
– А печеньиц можно? – Агния Михайловна подошла к дивану с подносом. – Они без перца, ей-богу! Что-то ты, Наденька, запропала? Я уж сама к тебе собиралась.
– Ой, не говори! – махнула рукой Надежда Лаврентьевна. – Тут такая была со мной история, что не дай бог. На моих глазах ужасная трагедия случилась, так я потом покоя себе найти не могла, каждую ночь только засну – сразу вскидываюсь, этот удар слышу.
– Какой удар? – рассеянно спросила Александра, снова щупая ей пульс и с удовлетворением отмечая, что аритмия не возобновляется. Эти финские таблетки, кинидин дурулес, совершенно волшебное средство! Но позволить себе купить их могли далеко не все, стоимость исчислялась в долларах. Да практически и не достать их в Нижнем. Александра случайно раздобыла одну упаковку и носила ее с собой на самый крайний случай, когда надо было, к примеру, снять аритмию побыстрее, не дожидаясь «Скорой». Не сказать, чтобы случай с Надеждой Лаврентьевной был такой уж срочный, однако и правда – пора уже идти.
– Ну, когда эту девушку машиной ударило, – пояснила Надежда Лаврентьевна, и Агния передернула полными плечами: какой, мол, ужас! – Я этого сама не видела, но обернулась – смотрю, она лежит. Главное, этот негодяй даже не остановился: сбил девчонку и уехал на своем огромном черном автомобиле как ни в чем не бывало. Я только и успела заметить две последние цифры его номера – 52, а впереди то ли еще одна пятерка, то ли тройка, залепленная снегом.
Слава богу, тут «Скорая» мимо проезжала, ее подобрали – и в больницу. Я потом домой пришла, начала звонить, как, там, мол, дела у девушки, которую сбили, а мне говорят: не сбивали никого. Я говорю, ну, на углу Студеной и улицы Горького, девушка была такая в спортивном костюме, вся серебристая, как Снегурочка, а мне какая-то хамка отвечает: бабка, ты сдурела, какая Снегурочка, до Нового года еще два месяца! Ой, что ты, милая?!