Обнаженные Розы
Шрифт:
Зато я с удовольствием читаю историю, биологию и психологию.
И изрядно поднаторела в этих науках.
Что, правда психологией я начала увлекаться из-за своих видений.
Я пыталась изучать сама себя, и понять, как мне справляться со всем этим.
Ведь кроме меня самой, мне в этом никто, никогда не поможет.
Да. Я обожаю свою комнату.
Тут не очень много места, на самом деле. Но зато уютно, мило и... как-то просто хорошо. И на душе тоже хорошо.
А уж когда
Главное, чтобы моя кровать была на месте.
Но, сперва надо в душ. Особо долго дрыхнуть времени у меня не было, но поспать пару-тройку (четыре-пять) часов я была бы очень не против.
Я взяла своё полотенце, свежее бельё и направилась в душ.
На третий этаж, никто кроме меня, дяди Сигизмунда и Феди никогда не поднимается.
Третий этаж отделен от всего здания крепкой, бронированной дверью с кодовым замком.
Поставил её дядя Сигизмунд.
А знаете когда? Правильно. Когда тут поселилась я.
Дверь в ванную комнату тоже была крепкой, металлической и закрывалась на два замка.
Это тоже было сделано ради моей безопасности, как мне сказал дядя.
Да. И решетка на окна в ванной тоже.
Оказавшись в ванне, я разделась. Бросила взгляд на себя в зеркало.
Лерка мне говорила, что у меня всё Ок. И сверху и снизу.
И талия, и ноги, и задница, и грудь (которая никак не хочет становиться хоть не много больше). Но сама я считала себя всё-таки какой-то угловатой и не плоской. По крайней мере спереди.
Да, у меня стройная фигура, и ноги правда в порядке, равно как и осанка, и даже попа хороша.
Но... вот из-за того, что у меня до сих пор вместо груди два каких-то заостренных прыщика с сосками, становилось досадно и обидно.
Вон у Лерки и Оли Сливко (она же Сливка) уже всё выросло. Везде.
А я какая-то... не доразвитая.
Так, ладно. Хватит. Не хватало опять по этому поводу убиваться и реветь.
Раздосадованная, сердитая и обиженная сама на себя, я зашла в просторную, застекленную душевую кабину и включила душ.
Вода тёплыми струйками, ласково, приятно колотила по телу.
Шум воды нарастал. Душевую кабину медленно заполняли плавные тучи полупрозрачного пара.
Я чувствовала умиротворение. Теплая вода обволакивала, успокаивала, утешала.
Я закрыла глаза.
Взяла мочалку, намылила гелем для душа. Нанесла на тело.
Смыла.
Мою мокрую спину лизнул странный холод.
Я порывисто обернулась, испугавшись, что кто-то открыл дверь в ванную и заглядывает внутрь.
Я подошла к полупрозрачной дверце душевой кабинки.
Помешкав открыла её и застыла на месте.
Душ выпал у меня из рук, ударился об кафельный пол.
Передо мной находился
Но внезапно выступил живописный, мистический свет луны.
Я поняла, что нахожусь в саду с гигантскими, выше человеческого роста, пышными кустарниками.
На ветках кустарника покачивались алые бутоны роз.
Их были сотни, тысячи.
Сад был переполнен розами.
Я ощутила липкую влагу под ногами. Опустив взгляд, я увидела, что стою босыми ногами в грязной, размокшей земле.
Я ошарашенно смотрела себе под ноги.
Повеял промозглый ветер. Я поёжилась, задрожала. Обхватила себя руками.
Холод судорогами сковывал тело.
С ночного неба с шипением обрушился мощный, сильный дождь. Он за пару секунд превратился в свирепый ливень.
Я ахнула. Чуть втянула голову в плечи.
Капли воды неистово колотили по голове, плечам и спине.
От ударов капель качались мокрые листья кустарников и бутоны роз.
Я двинулась вперёд. Мною владело инстинктивное желание убраться из-под дождя, найти тепло.
Голая, мокрая от дождя, я босиком шла вперёд по вязкой, кашеобразной мокрой земле.
Я чувствовала, как грязь забивается между пальцев ног, липнет к подошве и пяткам.
Соприкосновение с мокрой, вязкой почвой вызывало отвращение.
Меня трясло от холода. У меня дрожали губы и трепетало сердце.
Сквозь серую, туманную завесу дождя я увидела впереди нечто похожее на человеческий силуэт.
Я остановилась. Я не знала кто это.
Это может быть кто угодно. Я не знала в чьем я воспоминании!
Меня начал охватывать и подчинять панический страх.
Страх который вселяла неизвестность. Страх от осязаемого чувства подкрадывающейся опасности.
Дождь начал стихать, слабеть. Пока не превратился в зыбкий, моросящий, слабый дождик.
А потом и вовсе прекратился, оставив после себя плотный, густой запах сырой земли и листвы.
Я вытерла дождевую воду с лица. Посмотрела вперёд.
В свете тускло горящего уличного фонаря я увидела девушку.
У нее были длинные, до пояса золотисто-рыжие волосы.
Она стояла ко мне спиной. Я, с тревогой вдыхая отсыревший послед дождя, прохладный воздух, наблюдала за ней.
Она оставалась неподвижной.
Я нервно сглотнула. Шагнула вперёд. Неизвестность и странность происходящего были слишком мучительными, чтобы оставаться на месте.
Рыжеволосая женщина всё так же стояла не шелохнувшись.
Я подошла уже достаточно близко, чтобы видеть, как её мокрое белое платье липнет к её спине.
Я была достаточно близко, чтобы видеть, как капли стекают по её плечам и рукам.