Обо всём понемногу
Шрифт:
Как добрый друг
Ласкает
Вновь осенний холод.
Далёкий нежный
Перезвон
В дворах
Затерянной
Церквушки
Мне греет слух.
Я помолюсь.
Быть может,
Всё ж
Да Богу в
Ушки.
Ехидный голубь
С серебром, Теряя пух
Из чёрных
Крыльев,
Мне намекает:
– Поклюём?
Присев у ног,
Покрытых Пылью.
Смешной
Подвыпивший
Мужик,
Вполне
Довольный
Жизнью
Плывёт во мгле,
Бредя домой,
Кривой,
Затейливой
Орбитой.
Поток несущихся
Машин,
Горящих фар,
Стальные звери
Бегут на
Запад
И восток,
Рисуя дыры
В атмосфере.
Стоит и мнёт
В руках букет
Худой студент
С вихрой
Лохматой.
Не парься,
Брат, она придёт.
А ведь и я
Как он когда-то…
Красив,
Затейлив и
Смешон
В осенних
Красках
Милый город.
Я так давно
В тебя
Влюблён
И навсегда
К тебе
Прикован.
«Всё замерло вокруг…»
Всё замерло вокруг.
Лишь тишь густая,
На ветках оседая,
Средь пичуг.
Как будто вместе
С ними промерзая,
О чём-то тихо
Треплется про юг.
В полуденных
Купается узорах
В полесье
Луч кудрявый.
И могуч Корявый дуб,
Врастая в поднебесье,
Короной
Подпирая
Стаи туч.
Задумались в сиреневой
Печали,
Раздевшись, три берёзы у
Реки.
Как будто бы с купаньем
Запоздали
И замерли
В преддверии
Зимы.
Вздымается простор
В белёсой дымке,
Где стелется фатою
Мгла как дым.
И поле, словно в
Призрачной
Простынке,
Мне кажется
прокисшим
И седым.
«Мороз сменили…»
Мороз сменили
Звон и радость —
То плачет с крыш
Последний снег,
И февралю
Пророчит
Старость
Младой весны
Чуть слышный бег.
Расцвёл сиреневый
Подснежник
Промеж подножий
Тополей,
И стаей гордой
И мятежной
Снуют вороны
Меж ветвей.
Журчат ручьи,
Многоголосен
В небесной зыби
Гомон птиц,
Я слышу эхо прошлых
Вёсен,
В скупой слезе из-под ресниц.
И пеленою над
Глазами,
Представ картинкой
С букварей,
Я
Раскрою
Ставни
К недавней юности
Моей.
Где шелестят, как
В старой книге,
Мечтаний прежних
Имена,
Где я – глупей,
Деревья – выше
И все проблемы
Трын-трава…
Всё мило мне.
Дыханье юга
Мне чаще слышится
Во сне.
И по ночам
Пишу я снова
Стихи при призрачной
Луне.
Весенний дух,
Со мной играя,
Ласкает душу
В тишине.
И я уже, не
Замерзая,
Ловлю рассвет
В своём окне.
«Уже весна ласкает кистью…»
Уже весна ласкает кистью,
Увлёкшись праздностью затей.
Уж стал дыряв под синей высью
Холодный плед рябых полей.
Уже кричат, купаясь в свете,
Осколки чахнущей зимы.
И, словно в бравой эстафете,
С холмов спешат, журча, ручьи.
Уже галдят над лесом птицы
И нежен тихий плач берёз,
С ветвями голыми, как спицы,
И кожей, мокрою от слёз.
Уже темна земля проталин,
Уж долог день и солнца круг.
В холодном зеркале хрустален,
Где талый лёд ещё упруг.
Уже слышон среди торосов
Тревожный гул шальной реки,
И лёгок, светел, резв и розов
Волшебный зов немой дали.
«Тоскливы и печалями раскосы…»
Тоскливы и печалями раскосы,
Унылых дней промозглый, сизый плен…
Мне рьяно треплет мысли, словно косы,
Холодный ветер новых перемен…
За утренней серебряной оградой
Из свежего прозрачного стекла,
Купаются в испачканных помадой
Слепящие морозом зеркала.
Хрустит белёсый, нежный, синий иней
Под шинами спешащих прочь машин,
И тёмный след бегущих чёрных линий
Похож на крестовины паутин…
И словно уже слышится и видно, —
Быть может, мне лишь кажется, но всё ж…
Я чувствую, что зябну… И обидно —
Что ты меня забыла и не ждёшь…
«Лето кончилось…»
Лето кончилось…
Нежданно,
Набежали холода,
Солнце спряталось в тумане.
Туч густая пелена…
Прежде синий небосвод
Заключили в серых красках.
Блещут золотом леса,
Журавлиный крик
Прощальный
Пал, на голые поля.
И окутались дремотой
Городские вечера.