Оболганный сталинизм. Клевета XX съезда

Ферр Гровер

Известны лишь некоторые имена тех, кто изучал архивно-следственные материалы, но какие-либо дополнительные сведения о самих исследователях практически отсутствуют. К примеру, некий Борис Викторов, по его словам, входил в группу юристов, занимавшуюся реабилитациями. В 1990 году он опубликовал книгу и ряд статей, одна из которых была напечатана 29 апреля 1988 года в «Правде», чтобы в очередной раз поведать о невиновности маршала Тухачевского и других военачальников, осуждённых 11 июня 1937 года.

Не вызывает сомнений, что перед нами одна из мошеннических уловок. Викторов провозглашает участников заговора в Красной Армии невиновными, но ничем не доказывает свои утверждения. Он цитирует документ сомнительного свойства и оставляет без внимания поистине убийственные свидетельства, с которыми ему, несомненно, удалось познакомиться. Последние сейчас известны, однако ещё не были преданы огласке, когда рукописи викторовских сочинений готовились к печати. Тем самым Викторов выдаёт себя как одного из соучастников «заговора» с намерением вооружить

Хрущёва фальшивыми доказательствами невиновности лиц, упомянутых в «закрытом докладе».

Общепризнано, что после прихода Хрущёва к власти архивы подверглись тщательной расчистке, в результате чего многие документы были изъяты и, надо полагать, уничтожены [648] . Историки соглашаются: погибшие документы, скорее всего, имели отношение к роли Хрущёва в массовых репрессиях конца 1930-х годов. Поскольку, как теперь очевидно, каждое из утверждений «закрытой» речи не соответствует истине, а реабилитационные справки и доклад Поспелова ничуть не меньше искажают события прошлого, то весьма вероятно, что уничтожению подверглось и множество других документов.

648

Жупел Сталина. Беседа журналиста Александра Сабова с историком Юрием Жуковым. Часть 3. // Комсомольская правда. 2002, 12 ноября; Н. Петров. Первый председатель КГБ Иван Серов. – М.: Материк, 2005, С. 157–162; М. Юнге, Р. Биннер. Как террор стал «Большим». Секретный приказ № 00447 и технология его исполнения. – М.: АИРО – XX, 2003, C. 16.

Поистине титаническая работа была проделана с привлечением большого числа архивистов и тех, кто следил за их работой. Думается, масштабы изысканий оказались столь велики, что сил только Руденко и Поспелова явно не хватало. Поэтому к работам привлекался значительный штат архивистов и должностных лиц, включая всецело преданных Хрущёву партчиновников. Естественно, всем им было доподлинно известно, какие именно свидетельства Хрущёв пытался скрыть или уничтожить.

Александр Щербаков

В январе 1938 года Хрущёв был снят с поста первого секретаря московского городского и областного комитетов ВКП(б) и назначен руководить ЦК компартии Украины. Освободившуюся должность через некоторое время занял Александр Сергеевич Щербаков.

В своих воспоминаниях Хрущёв пишет о Щербакове с большой неприязнью, а причины такого недоброжелательства не ясны. В недавней биографии Щербакова, написанной А. Н. Пономарёвым и изданной Главным архивным управлением Москвы, исследуются истоки такой враждебности. Как там указывается, антагонизм к Щербакову прослеживается с того времени, когда тот вопреки нажиму Хрущёва наотрез отказался раздувать на бумаге отчётные цифры о «рекордном» урожае, полученном за счёт двойного учёта семенного зерна [649] .

649

А. Н. Пономарёв. Александр Щербаков. Страницы биографии. – М.: Издательство Главархива Москвы, 2004, C. 49 и прим.7 на C. 66.

Ещё больше неприятностей сулила начатая в Москве проверка жалоб и апелляций от исключённых из партии в 1937–1938 годах: за тот самый период, когда во главе московского городского и областного комитетов стоял Хрущёв, из 12 000 письменных обращений до 90 % дел разрешилось в пользу заявителей. Однако Пономарёв умалчивает, что значительное число из тех исключённых были казнены, а апелляции поданы уцелевшими членами их семей [650] .

Конечно, Хрущёв входил в состав репрессивной «тройки» и лишь изредка уступал в ней место одному из своих заместителей. Все остальные члены московской «тройки» по приговору суда были казнены за проведение незаконных репрессий. Логично полагать, что в силу столь серьёзных компрометирующих обстоятельств Хрущёв чувствовал себя чрезвычайно уязвимым. В конце концов лишь на очень немногих из первых секретарей можно возложить такую же меру ответственности за массовые противозаконные деяния, в том числе за исключения из партии, отправки в лагеря и казни десятков тысяч неповинных людей, – как на Хрущёва.

650

Печальные итоги работы хрущёвской «тройки» Пономарёв иллюстрирует следующим примером: на апрель 1939 года из 690 протестов, вынесенных прокуратурой г. Москвы на решения «троек», суды рассмотрели 130, отклонив из них лишь 14. См.: Там же. Прим. 9 на C. 66.

Пономарёв приводит свидетельство, показывающее, что Щербаков в свою очередь тоже весьма прохладно относился к Хрущёву. На XVIII съезде ВКП(б) Щербаков выступил с докладом и ни разу не упомянул в нём своего предшественника. Для сравнения: Г. М. Попов, второй секретарь как при Щербакове, так и при Хрущёве, расточал многие похвалы в адрес последнего – факт, который особенно выделяется на фоне щербаковского молчания [651] .

Опираясь на рассказы членов семьи Щербакова и документы московского Главархива, Пономарёв постарался опровергнуть множество ходульных обвинений, выдвинутых в воспоминаниях Хрущёва; например, его утверждение, что Щербаков был, дескать, «подвержен пороку пьянства» [652] .

Между тем, по словам детей и сослуживцев, Щербаков почти совсем не употреблял спиртного. Пономарёв приводит примеры двуличного отношения к членам семьи Щербакова после его кончины. Пока был жив Сталин, Хрущёв демонстрировал симпатию к осиротевшему семейству, но когда сам пришёл к власти, по его личному распоряжению Щербаковых лишили дачи, а все принятые ранее постановления о чествовании Щербакова были отменены [653] .

651

Там же. C. 51–52.

652

Хрущёв. Время. Люди. Власть. Кн.2. Часть III, C. 41.

653

Пономарёв, C. 276–277.

Не кто-либо, а сам Хрущёв обладал «ядовитым, змеиным характером» [654] . Несмотря на политическую близость, Анастас Микоян осудил Хрущёва за его недобросовестность и нелояльность к людям, а также за приверженность к искажению исторических фактов [655] . Отчего Хрущёв был так враждебно настроен к Щербакову и его семье? Почему он столь откровенно ненавидел персонально Щербакова?

В мемуарах Хрущёв почему-то обходит молчанием роль Щербакова в разоблачении А. В. Снегова – одного из участников заговора 1937 года. В 1950-е Хрущёв близко сошёлся со Снеговым, и, освободив его из заключения, назначил на важный пост в МВД СССР. Впоследствии Хрущёв не раз прибегал к консультациям Снегова, а в 1956 году процитировал его письмо в «закрытом докладе». По словам зятя Хрущёва Алексея Аджубея, Снегов был другом и доверенным лицом Хрущёва [656] .

654

В кавычках – слова-характеристика Щербакова в воспоминаниях Хрущёва: Хрущёв. Цит. соч. C. 39.

655

Пономарёв (прим. 32 на C. 207) цитирует воспоминания Микояна «Так было». Автор этих строк проверил правильность приведённых цитат.

656

А. И. Аджубей. Крушение иллюзий. – М.: Интербук, 1991, C. 162–167. После освобождения Хрущёва на Снегова были наложены партийные взыскания за распространение троцкистских идей, см.: Реабилитация: Как это было. Т. 2. Февраль 1956 – начало 80-х. – М.: МФД, 2003, C. 521–525.

Откуда у Хрущёва взялось настолько приязненное отношение, что он лично ходатайствовал об освобождении Снегова из лагеря в 1954 году, а в последующие годы оказывал ему поддержку и покровительство? Следует думать, что дружеские отношения они завязали как минимум ещё до ареста Снегова. Возможно, Хрущёв ухитрился устроить всё так, что, несмотря на доказательства вины, Снегов смог избежать смертной казни, хотя фигурировал среди лиц, подлежащих суду по «первой категории».

Принимая во внимание близость обоих и то, что Снегов был приговорён за причастность к заговору, а Хрущёв принял на себя хлопоты по «спасению» и протекции Снегова – человека, который не принадлежал к числу влиятельных руководителей, – логично предположить: может, Снегов тоже кое-что знал про Хрущёва? Без сомнения, в случае расстрела Снегова с Хрущёвым не случилось бы ничего страшного. Если же они были близкими товарищами, тогда обретает смысл всё, что Хрущёв делал для Снегова, поддерживая его.

Современные историки считают, что Хрущёв стремился скрыть истинный размах и характер своего участия в массовых репрессиях. В сталинские времена злоупотребления в этой сфере становились причиной для предания суду и последующего вынесения смертных приговоров многим из партийных чиновников и руководителей госбезопасности. Из чего следует: на протяжении почти двух десятилетий Хрущёв боялся раскрытия своей роли одного из крупных организаторов массовых незаконных репрессий. Его страхи были тем сильнее, что он, как предполагается, сам участвовал в правотроцкистском заговоре и просто чудом избежал разоблачения.

О пагубных итогах хрущёвских репрессий Щербаков знал, как, наверное, никто иной. К тому же его мнение имело достаточный вес как у Сталина, так и в Политбюро [657] . В мае 1941 года Щербаков был утверждён одним из секретарей ЦК и таким образом занял в партийной иерархии более высокое положение, нежели Хрущёв.

Щербаков умер в мае 1945 года в возрасте 44 лет. 10 декабря 1944 года он перенёс сердечный приступ и с тех пор поправлял своё здоровье в домашних условиях. 9 мая 1945 года врачи разрешили ему встать с постели и прогуляться по праздничной Москве, ликовавшей в честь победы над нацистской Германией, которая была одержана в тяжелейшей борьбе. В результате у Щербакова случился ещё один сердечный приступ, от которого 10 мая он скончался.

657

Как первый секретарь ЦК КП(б)У Хрущёв руководил массовыми репрессиями на Украине. Свою должность он занимал до 1949, т. е. почти 12 лет, поэтому у него было достаточно времени, чтобы замести следы и обезопасить себя от возможных неприятностей.