Обольщение
Шрифт:
Местечко Сеннен-Коув располагалось ниже. Все небылицы о приключениях в этой местности, неудачах и успехах контрабандистов, таможенников и сотрудников налоговой службы были отчасти вымыслом и отчасти – правдой. Из поколения в поколение семья Грейстоун активно потворствовала лучшим из этих историй. Члены этого семейства демонстративно смотрели сквозь пальцы на то, что бухта была под завязку забита контрабандными партиями виски, табака и чая, которые принадлежали их друзьям и соседям, делая вид, будто ничего не знают о противозаконной деятельности. Иными вечерами таможенник, работавший в Пензансе, мог обедать в Грейстоуне со своими женой и дочерями, пить лучшее из имевшихся в доме французских вин, делиться последними
Джулианна наблюдала подобные сцены еще с тех пор, как была маленькой. Никто в округе не считал занятие контрабандой преступлением – это было образом жизни.
Ноги Джулианны мучительно болели. Точно так же, как и ее спина. Джулианна редко ездила верхом, не говоря уже о скачках в дамском седле – в этом муслиновом платье это был единственный доступный ей способ передвижения. Сохранять равновесие, стремительно летя на наемной кляче, оказалось нелегкой задачей. Лукас то и дело бросал в сторону сестры взволнованные взгляды и несколько раз предлагал остановиться, чтобы она могла немного отдохнуть. Но Джулианна отказывалась, опасаясь, что Амелия задержалась у соседей, и этот умирающий незнакомец остался в их доме в полном одиночестве.
Стоило им с Лукасом рысью влететь на посыпанную ракушечником дорогу к Грейстоуну, как Джулианна тут же заметила пару упряжных лошадей, стоявших в каменных стойлах, располагавшихся за особняком. Значит, Амелия уже была дома.
Они торопливо спешились. Лукас взял у сестры узды.
– Я позабочусь о лошадях, – улыбнулся он ей. – У тебя завтра будет ныть все тело.
Они больше не спорили.
– У меня уже сейчас все болит.
Лукас повел за собой двух меринов.
Джулианна, приподняв свои светлые юбки, взлетела по двум ступенькам к входной двери особняка. Дом представлял собой обычный прямоугольник, который можно было назвать скорее вытянутым, чем высоким или широким, с тремя этажами. На верхнем этаже располагались мансарда и когда-то, давным-давно, жилые комнаты для слуг, которых теперь не было. Помещение передней гостиной сохранилось в своем первоначальном виде. Это была большая комната, которую в прежние времена использовали для званых обедов и приемов гостей. Полы были сделаны из темно-серого камня, стены – из более светлой породы того же самого камня. Стены украшали два портрета предков и пара древних мечей; в одном конце зала находился массивный камин и два величественных бордовых кресла. Потолок был обшит деревом.
Джулианна пронеслась через гостиную, мимо маленькой, причудливой комнаты с современной обстановкой, небольшой темной библиотеки, столовой. И устремилась вверх по узкой лестнице.
Амелия как раз спускалась. Она несла мокрые тряпки и кувшин. Увидев друг друга, сестры остановились на ступенях.
– С ним все в порядке? – взволнованно воскликнула Джулианна.
В отличие от высокой Джулианны Амелия была миниатюрной. Ее русые волосы были строго убраны назад, а лицо выглядело привычно серьезным, хотя при виде младшей сестры глаза просияли явным облегчением.
– Слава богу, ты дома! Ты в курсе, что Джек притащил сюда умирающего? – Амелия, казалось, до сих пор не могла поверить в это.
– Это вполне в духе Джека! – возмущенно бросила Джулианна. Разумеется, братца уже и след простыл. – Лукас сказал мне. Он – на улице, занимается
Амелия резко повернулась и направилась вверх по лестнице, хрупкую фигурку сестры явно сковало нервное напряжение. Она быстро зашагала по коридору, погруженному в темноту. Настенные светильники здесь не горели, вдоль стен тянулись семейные портреты, написанные лет двести назад. Лукас давным-давно занял спальню хозяина дома, у Джека была своя собственная спальня, а Джулианне приходилось делить комнату с Амелией. Это никому не создавало неудобств, ведь комната использовалась исключительно для сна. Но единственная в доме спальня для гостей оставалась по большей части неприкосновенной. Гости редко заглядывали в Грейстоун.
Мрачно глядя на Джулианну, сестра помедлила перед открытой дверью той самой гостевой комнаты.
– Доктор Икинс только что ушел.
Окна комнаты для гостей выходили на скалистые берега бухты и Атлантический океан. Солнце клонилось к закату, заполняя небольшую спальню светом. Скромная обстановка состояла из маленькой кровати, стола, двух кресел, комода и гардероба. Джулианна нерешительно замерла на пороге, устремив взгляд на мужчину, лежавшего на кровати.
Странно, но сердце Джулианны вдруг подпрыгнуло в груди.
На умирающем не было рубашки, небрежно накинутая простыня прикрывала его бедра. Джулианна совсем не собиралась пялиться на незнакомца, но его растянувшаяся на постели фигура оставляла не слишком много простора для воображения – мужчина был очень крупным и очень смуглым, этакая груда искусно вылепленных мускулов. Джулианна, едва ли привыкшая созерцать мужчин с голым торсом, не говоря уже о ком-то со столь же мощным телосложением, задержала взгляд на его фигуре чуть дольше, чем следовало.
– Еще мгновение назад он лежал на животе. Должно быть, перевернулся, когда я ушла, – резко бросила Амелия. – Ему выстрелили в спину с близкого расстояния. Доктор Икинс сказал, что он потерял много крови. Он страдает от сильной боли.
Теперь Джулианна увидела, что бриджи незнакомца перепачканы кровью и грязью. И невольно задалась вопросом, откуда же появилась эта кровь – из его раны или чьей-то другой. Джулианне совсем не хотелось смотреть на стройные бедра или мощные голени незнакомца, так что она поспешила перевести взгляд на его лицо.
И тут ее сердце гулко стукнуло. Их гость оказался весьма привлекательным мужчиной со смуглой кожей, черными как смоль волосами, высокими скулами и прямым аристократическим носом. Густые темные ресницы отбрасывали тень на его лицо.
Джулианна отвела глаза. Ее сердце неистово колотилось, что было совсем уж нелепо.
Амелия сунула мокрую тряпку и кувшин ей в руку и бросилась к раненому. Джулианна подняла глаза, осознавая, как невольно вспыхнули жаром ее щеки.
– Он дышит? – машинально спросила она.
– Не знаю. – Амелия коснулась лба мужчины. – В довершение всех бед у него еще и заражение, поскольку о ране не позаботились должным образом. Доктор Икинс был не слишком-то оптимистичен.
Сестра обернулась.
– Я собираюсь отправить Билли вниз, за морской водой.
– Ему нужно принести полное ведро, – отозвалась Джулианна. – Я посижу с раненым.
– Когда Лукас придет, отправим его за новой порцией воды, – на ходу бросила Амелия и выбежала из спальни.
Джулианна снова нерешительно замерла, неотрывно глядя на незнакомого красавца, но поспешила ущипнуть себя. Бедняга умирал, он нуждался в ее помощи.
Джулианна поставила кувшин на стол, положила рядом тряпки и подошла к раненому. Потом, стараясь двигаться с большой осторожностью, уселась рядом с ним, чувствуя, как по-прежнему колотится сердце. Грудь мужчины не двигалась. Джулианна наклонилась щекой к его рту и через миг ощутила легкое дуновение его дыхания. Слава богу, он был жив!