Оболтус
Шрифт:
Это действительно сказала я?
Судя по довольно у рыку Зайцева, точно я.
Мы даже не целуемся, мы просто поглощаем друг друга, как влюбленные после двадцати лет разлуки.
— Саша, — кладу руки ему на плечо. — Мне в студию пора…
— Ммм, забей, — снова целует меня.
— Зайцев, — нажимаю ему на плечи.
С самым несчастным лицом он отстраняется, заправляет прядь волос мне за ухо и ворчит:
— Умеешь ты обламывать, Лопушкова.
— Мне правда пора.
— Тебя подождать?
— Не нужно. Это будет долго. Лучше
— Точно? — уточняет.
— Точно, — оставляю нежный поцелуй на его щеке, после чего, выскользнув из-под его руки, мчусь в студию.
Саша
Ну вот, я признался!
И она ответила взаимностью, черт возьми!
По крайне мере, именно так я расценил её поцелуй. Если же нет, то знаете… Я возьму её в плен и увезу в Турцию.
Да. Любовь делает людей психами, что поделать.
Насвистывая незатейливую мелодию, как тот соловей, спускаюсь на лифте, выхожу из здания и сажусь в машину.
Если уж Лера сказала её не ждать, то у меня есть одно важное дельце.
Первым делом заезжаю в ломбард.
Да, представьте себе! Я сдаю свои часы. Надеюсь, что в ближайшее время у меня получится их забрать, ну, а если нет… То и хрен с ними! Я купил их два года назад. Это не подарок и не семейная реликвия, всего лишь моя прихоть. За них я получаю приличную сумму, часть из которых трачу на еду из ресторана и хорошие цветы.
Те, которые я подарил ей в прошлый раз, при уборке пришлось выкинуть. Девушки любят цветы. Это факт.
До сих пор не верится, что Лера ответила мне взаимностью! Последние дни были просто сущим адом! Я всюду таскался за ней хвостиком, и, вероятно, мне не стоило на нее давить, но… Как вы уже успели заметить, я не отличаюсь особым терпением. Честно, ждал, что пошлет и мне ещё придётся три года валяться у ее ног, вымаливая прощение, но у моей девочки оказалось большое сердце.
Моя девочка…
Черт!
Подъехав к общежитию, взлетаю вверх по лестнице, а затем в комнату.
«Ты скоро?» — пишу Лере, чтобы прикинуть сколько у меня осталось времени.
«Уже еду домой» — приходит в ответ.
Видимо, я немного просчитался.
Раскладываю еду по тарелкам, затем ставлю свечи, потому что…?
Да, вашу мать! Я запланировал романтический ужин!
Раньше меня только от одного слова «романтика» воротило, а теперь я посмотрите-ка… Зажигаю ароматические свечи, надеваю рубашку и выключаю свет, оставляя только свечи и настольную лампу.
Я немного нервничаю.
Ладно, не немного. Я капец, как нервничаю.
Это же мой первый ужин с девушкой. С девушкой, которая мне не безразлична.
Как только дверь начинает открываться, я подскакиваю со стула, точно ужаленный в зад, прячу огромный букет цветов за спиной, который, разумеется, торчит, и с придурковатой улыбкой встречаю Леру.
Сперва она недоуменно озирается, явно не понимая что происходит, но затем ее лицо озаряется пониманием.
— Это тебе, — делаю
Лера смущённо забирает его из моих рук.
— Я подумал, что сегодня у тебя событие. И было бы неплохо отпраздновать, поэтому… — несколько робко лепечу, разводя руки.
— Это свидание, Зайцев? — с игривой усмешкой спрашивает.
— Типа того.
— Учти, — ставит цветы в вазу, затем кладет сумочку и снимает обувь, — я на первом свидании не целуюсь.
— Тогда, надеюсь, что я смогу тебя переубедить, — шаловливо играю бровями.
— Тебе придётся быть очень убедительным, — в ответ парирует, отчего мы оба хохочем.
Всего пару минут, и больше не чувствуется никакой неловкости. Наши разговоры не заполнены паузами, потому что с Лопушковой всегда найдется о чем поговорить. Мы пока не поднимали разговор о нашем статусе отношений, но для меня как было неделю назад все предельно ясно, так и остаётся по сегодняшний день. Я хочу, чтобы Лера была моей и точка.
— Я должна тебя поблагодарить, — произносит она в какой-то момент, чем немало меня удивляет. — Я жаловалась на то ужасное платье, а в итоге именно благодаря ему меня запомнили.
— Серьёзно?
Вот уж не ожидал. Платье на самом деле было отвратным. Просто вырви глаз, но это все что я смог найти за те несчастные десять минут. У жизни, я вам скажу, отличное чувство юмора.
— Ага. Сама в шоке была.
— Раз уж ты так сильно хочешь меня отблагодарить, — загадочно протягиваю, отчего Лопушкова подозрительно сужает глаза, — то подари мне танец.
— Танец? — недоверчиво переспрашивает.
— Остальное только по твоему желанию, — весьма «тонко» намекаю. — Но, учти, инициатива приветствуется и поощряется.
Встав, протягиваю своей даме сердца руку, которую она принимает. На телефоне ставлю заранее подготовленную песню (да, я хитрый негодяй) и притягиваю Леру за талию ближе к себе, вдыхая запах её духов.
Мы медленно двигаемся под музыку. Признаться, я не ахти какой танцор, но, к счастью, Лере на ноги не наступаю.
— Спасибо за этот вечер, — шепчет мне практически в губы.
Ох, эти губы. За них не жалко умереть. Мне всегда казалось, что свобода незаменима. Да и как вообще её можно променять? Однако сейчас, глядя в эти глаза, понимаю: свободу можно найти в человеке. Свобода не в том, чтобы трахать все без разбору или заливаться тоннами алкоголя. Свобода — это выбор души. И моя душа выбирает Леру. С ней я могу свободно обсуждать свои страхи, быть простым парнем с проблемами, не строить из себя того, кем я не являюсь.
И сейчас моя душа требует поцелуя.
Собственно, поэтому, наклонившись, легко касаюсь губами губ Леры, будто спрашивая разрешения. И, не получая сопротивления, перехожу к более решительным действиям. Пробую ее на вкус. Сладкая, как конфетка. Невозможно насытиться. Наши языки сплетаются, мои пальцы на её талии скользят, опускаясь к бедрам и прижимая их к себе.