Оборона тупика
Шрифт:
– Данила, мы не можем дать ответ, – отозвался Хабаров. – Это должны решать Синий и Татаренко.
– А что скажет Страж? – Суворов повернулся к Струеву.
– Страж не отвечает за оперативные мероприятия, – заявил Струев. – Страж смотрит только на общую картину и поступающие данные и формирует оценку состояния: вскрыли или не вскрыли, кто опасен, а кто нет. Так вот, все три события в один день ясно указывают: кто-то о нас что-то пронюхал. Ты, Данила, знаешь об этом уже два года, не так ли?
– А что было в 2004-м? – встрял
– Погоди, Колян, – остановил его Струев, – я считаю, что это не наш непосредственный враг.
– Кто это же тогда? – поинтересовался Киреев.
– А СОБР, накрывший «детей»? – ошарашенно спросил Хабаров.
– Таково мнение Стража, – ответил Струев. – Если вас не устраивает такой Страж, назначьте другого…
– Доцент, ну не неси ты ерунду! – буркнул Суворов.
– Однако, – как ни в чем не бывало продолжил Струев, – паранойя – вещь полезная. Да и «медвежат» с «лисичками» пора расселять. Так что я за эвакуацию. «Детям» тоже было бы неплохо поменять базы. А с сегодняшним днем пусть поработают Синий и Киреев.
– Решено, – хлопнул ладонями по коленям Суворов, – эвакуация. Вон, кстати, приехала наша машина. Дарелию привезли.
– Лабух этот Дарелия!.. – в сердцах заявил Хабаров.
– Он отличный инструктор, – возразил Струев, – но не более того. Жук, надеюсь, поставит все под контроль.
– Я тоже надеюсь, – сказал Суворов, привстал и открыл дверь навстречу инструктору «детей». Тот остановился перед подножкой «Баргузина». – Ну-с, что имеете сообщить?
– Ничего, Данила Аркадьевич, – опустив голову, проговорил Дарелия от волнения и досады с несколько большим акцентом, чем обычно, – кроме того, что взвод жив, хотя я чуть было не погубил его. Я прошу дать мне возможность продолжить работу.
– Джигит, епрст! – хмыкнул Струев.
– Вот что, Дарелия, – сказал Суворов, – вами с завтрашнего дня займется Советник Жук. А пока помогите Советнику Хабарову организовать эвакуацию базы. Подробный письменный доклад представите также Советнику Струеву. Завтра смените дислокацию всех вверенных вам взводов. Все, Коля, идите.
Хабаров спрыгнул с подножки автобуса и вместе с Дарелия направился к щели, оставленной не до конца закрытыми воротами.
– Ну что, поехали? – спросил Киреев.
– Пожалуй, – задумчиво проговорил Суворов. – Эх, что день грядущий нам готовит… Эй, а это что еще такое?!
В двадцати метрах от их мини-автобуса оперативники остановили и окружили джип, который тут же погасил фары. Водительская дверь джипа медленно открылась, и оттуда вышел, сразу подняв руки, атлетического телосложения молодой мужчина. Оперативники заставили его положить руки на голову и встать на колени. Они обыскали парня и выбросили все его вещи на бетонные плиты дороги. Из джипа вывели также четверых молоденьких девушек, тоже поставили на колени с руками на голове и стали обыскивать.
– Да что за черт?! – Суворов решительно шагнул из автобуса. Его попытался остановить
– Я здесь, – услышал он над своим левым ухом. «Первый» уже шагал за его спиной по направлению к джипу.
– Ну-ка ответь мне, «первый», – сказал Суворов, когда они подошли вплотную к джипу, – не напоминают ли тебе кого-нибудь сии юные девы?
– Мать моя! – ахнул «первый». – Данила Аркадьевич, это кандидатки, которых сегодня должны были изъять…
– А это кто? – кивнул Суворов на мужчину.
– Не знаю, – сказал «первый».
– Да, дела-а… – пробормотал Струев. – Скоро ещё Синий нас всех успокоит, и я опять останусь только с ощущением… Я, кажется, догадался, кто это.
– Кто же? – спросил Суворов.
– Это кто-то из блатных, которое должны были продать нам кандидаток.
Суворов сел на корточки и заглянул в глаза неизвестного. Тот смотрел прямо, спокойно и без вызова.
– Что скажешь, милый? – спросил его Суворов.
– Вот ваши четыре Никиты, – ответил мужчина, – я привез их и прошу взять меня к себе.
– Что? – у Суворова даже челюсть отвисла. – Ты кто такой?
– Петров Вячеслав Сергеевич, 1973 года рождения.
– Как официально… Как ты додумался, куда их везти?
– Я догадался, – просто ответил Петров. – Я был на встрече с вашими людьми, но возникли проблемы. По характеру поведения ваших людей я понял, кто вы такие и зачем вам девочки, а по выбору места встречи и характеру расположения автомобилей мне стало ясно, куда они собирались ехать. Точнее, я понял направление, а с местом мне повезло. Вы редко меняете номера на тачках.
– С ума сойти! – фыркнул Струев. – А скажи, Петров Вячеслав Сергеевич, зачем вы стрелять-то начали?
– Это странная история, – Петров первый раз опустил глаза. – Сделке помешали… Не знаю, кто. Какой-то очень странный и очень опасный человек. Он почти уложил ваших, но девчонка… девчонка была хороша… Она его все-таки завалила.
– Так это не вы, стало быть, разборку устроили? – с недоверием спросил Струев.
– Нет, – ответил Петров, – только один мой подельник сдуру палить начал, но и он никого из ваших даже не задел, а я не сделал по вашим людям ни одного выстрела. Остальные мои бывшие подельники мертвы.
– Вас что, шестеро всего?
– Нет. С места встречи я уехал с одним… подельником. Он мертв. Главарь банды и еще трое тоже мертвы. Банды больше нет. Никто меня не найдет, да и искать не будет…
– Вас было девять? – не унимался Струев.
– Нет, больше, – Петров поднял взгляд на Струева, – но без меня, еще одного… погибшего и главаря банда разбежится скорее, чем сегодня сядет солнце. О том, что я был на встрече, никто больше не знает. Охранники «Соколиного гнезда», которые видели меня вчера и сегодня, мертвы. Охранник ночной смены на въезде на стоянку не видел меня ни разу при проезде под шлагбаумом.