Оборот первый
Шрифт:
— Вы здесь, — пояснил Шарль. — А надо вам во-от сюда.
В левом верхнем углу появилась синяя точка. Карта сместилась и стала крупнее, между точками пролегла пунктирная линия. На первый взгляд, карта как карта, ничего особенного. Я не сразу сообразил, что меня смущает. Тян додумалась быстрее.
— А это что? — Она ткнула пальцем.
И я понял, что пунктирная линия далеко не везде изгибается под прямым углом.
— Это дома, — буднично объяснил Шарль. — Я же сказал, тут сохранилось немало старинных построек.
— Круглых?!
— Ну да.
Один из кружков приблизился,
Больше всего он смахивал на шахматную ладью — круглая башня, сложенная из ледяных глыб. Башню венчала корона с заострёнными зубцами. А на конце каждого зубца сверкал многогранный ледяной кристалл. Грани переливались на солнце.
— Красота какая! — Тян аж в ладоши захлопала.
— Это солнечные батареи, — объяснил Шарль. — Они поддерживают температурный режим в доме. Но выглядит эффектно, не поспоришь.
— Костя! — всплеснула руками тян. — Мы ведь туда пойдём?!
— Вы туда поедете.
Тян вздохнула:
— Жаль. Из такси толком ничего не увидишь.
— Сожаления преждевременны, — усмехнулся Шарль. — В этом мире нет такси.
— То есть? — напрягся я.
Шарль мерзко захихикал.
— Костя… ты уверен, что мы не свалимся?
Мы с тян топтались на улице возле информационного центра и разглядывали стойку — вроде той, какие бывают в столовках для подносов с грязной посудой.
Эта была пошире и выглядела посерьёзнее, но принцип соблюдался тот же: с десяток направляющих друг над другом. Часть ниш пустовала, а из части выглядывали… я как раз вертел в руках то, что вытащил.
Больше всего оно смахивало на скейт без колёс. Толстая доска сантиметров сорок в ширину и около метра в длину, с загнутыми вверх краями.
Когда мы бежали к информационному центру, соображалка у меня от холода отключилась. Да и центр находился, если я правильно понял, в пешеходной зоне, поэтому дорожного движения мы не заметили. А сейчас, следуя указаниям Шарля, здание центра обогнули и увидели, что вместо дорог здесь — ледяные полосы.
Время от времени по ним проезжали люди, стоящие на таких же досках, как та, которую я держал в руках. С разной скоростью, поодиночке, по двое, иногда целыми толпами, оживлённо разговаривая на ходу.
Люди были одеты так, как в моём городе одеваются весной и осенью. С поправкой на местную моду, но не сказать, что тепло. У мужчин лёгкие куртки и пиджаки, женщины в ярких замысловатых накидках. При том, что по ощущениям на улице — градусов тридцать с минусом. Н-да.
Тёплую одежду здесь, судя по всему, носили исключительно понаехавшие, вроде нас с тян. Местных холод не парил от слова совсем. И на досках они стояли так, словно родились прямо с ними, женщины на высоченных каблуках не падали.
Кто-то ловко лавировал среди толпы, обгоняя соседей, кто-то беседовал с едущими рядом, кто-то на ходу читал газету, кто-то в кнопки на браслете тыкал. Какая-то женщина, держа в одной руке карманное зеркальце, красила губы. Другая, наклонившись к ребёнку, что-то на нём поправляла и застегивала.
Жизнь бурлит, да-а. Осталось каким-то образом в эту жизнь вписаться, желательно
Доска, как рассказал нам Шарль, двигалась посредством той же энергии, на которой ездили шестиколёсные автомобилемонстры в мире принцессы. В Нимире, если я правильно понял, вообще многое было завязано на этой самой энергии. Конкретно здесь, в Ледяном Содружестве — так именовали свой мир населяющие его граждане — энергию распространяла сама дорога. Передавала её на доски, и они двигались. Вне связи с дорогой доска представляла собой обычный кусок модифицированного льда, и тронуться с места не пыталась. В чём я быстро убедился, положив доску под ноги и встав на неё.
Проходящий мимо пацан лет десяти, с похожей ледянкой под мышкой, глядя на меня, прыснул. Бросил свою доску на сверкающую полосу дороги, ловко запрыгнул сверху, оттолкнулся ногой и погнал, чуть присев и обгоняя проезжающих. Пацан явно красовался перед нами, толкнул в бок какого-то дядьку и схлопотал за это подзатыльник, но смотрелось действительно круто.
— Хоть бы тренировочную площадку какую сделали, — проворчал я. Спрыгнул с доски, поднял её и направился к дороге. — Нет, блин! Так вот сразу — на тебе ледянку, и хоть в лепёшку раскатывайся. — Я успел заметить, что туристы — они выделялись среди местных тёплой одеждой — на досках стояли неуверенно. То и дело падали, хватали доски и отползали к обочине. — Никакого сервиса!
— Если что, Шарль дал номер спасательной службы, — напомнила тян.
— Угу. Если что, к отбитой жопе номер будем прикладывать.
Мы стояли на обочине дороги. Эх, была не была. Альтернатива — тащиться пешком. Восемнадцать километров по лютому морозу… Ладно. Как в том анекдоте — не догоню, так хоть согреюсь.
Глава 31
Я решительно бросил ледянку на дорогу. Думал почему-то, что её тут же подхватит энергия, приготовился догонять и запрыгивать, но доска застыла на месте. Лежала себе смирно и ждала. Ну, уже неплохо.
Я осторожно, помня детский скейтовый опыт, шагнул с обочины на доску. Встал поудобнее. Доска не двигалась.
— Ну как? — окликнула тян.
— Да нормально, вроде. — Я попрыгал на доске. — Стою, не падаю.
Тян положила свою доску рядом с моей. Перепрыгнула на неё изящной серебристой молнией, легко и непринуждённо — я аж залюбовался. И тут же по-стариковски охнула. Сознание пятидесятивосьмилетнего неуклюжего мужика сочеталось с телом кошкодевочки всё-таки очень забавно.
— И правда, ничего сложного! — Тян уцепилась за мой рукав. Подержалась и отпустила. — Едем?