Оборотень
Шрифт:
– Да. Совсем на меня не похожи, золотистые кудри, светлые глаза. Думаю, что родятся дубликаты Робэрто.
– достаю апельсиновый фрэш и наливаю в стакан. – Будешь? – киваю на графин с соком.
– Не-а, тебя это расстроило?
– смотрит в глаза и кажется, что ей можно доверять, но рисковать не буду. Правильнее держаться самой по себе в этом осином гнезде!
– Нет. Не важно, на кого они будут похожи, главное, что они мои, и я их люблю, – начинаю пить сок и вспоминать короткие, но столь дорогие мгновения с малышами.
– Наверно, ты права, - спускает взгляд на мой живот и неуверенно улыбается, не думаю,
Смотрю на Алекс и не могу понять мотив ее внимания ко мне. С чего вдруг она решила подержать меня? Неужели, в отличие от всех, она поверила? Решила за столько времени проявить сострадание? Хотя, кто знает? В последнее время я стала такой дикой и подозрительной. Трудно с кем-то сблизиться в этой семье, даже пытаться не стоит! Джэксон? И тот сам по себе или, правильнее, себе на уме.
– Алекс, оставь нас!
– вошел Робэрто и злобно кинул взгляд на нас обеих.
– Как скажешь, - тихо шепнула и тут же вышла из кухни.
– Как долго ещё терпеть твои выходки? Всему есть придел! И терпение не резиновое!
– о чем конкретно сейчас Робэрто? О том, что я выскочила из-за стола, или его взбесило мое заявление о том, что это девочки?
– Я устал…
– Это я устала!
– швыряю тарелку на стол из холодильника.
– От той рыжей мрази, которая постоянно лезет в мою жизнь! От тебя!
– тыкаю пальцем ему в грудь.
– От того, что ты закрываешь глаза на всё это! Какого хрена она вообще здесь забыла? Или я чего-то не знаю? Ты решил заиметь двух жен?!
– внутри кипит лава ненависти ко всем присутствующим в этом доме.
– Я тебе сотни раз говорил, что сам не в восторге от её присутствия!
– шипит сквозь зубы, будто не хочет, чтоб кто-то ещё услышал это.
– Тогда в чем проблема, о Великий Альфа?
– расправила руки в стороны, словно обращаюсь ко всей вселенной.
– Как тебе вообще… - тут же прикусываю язык, чтобы не ляпнуть оскорбление, о котором буду жалеть! Как ему вообще что-то доверили, когда он не может справится с одной женщиной?
– Договаривай!
– ярость кипит в его глазах.
– Не хочу, - пожала плечами, снова берусь за стакан с соком.
– Ты этого не стоишь!
– допиваю, ставлю тарелку обратно в холодильник - ужин отменяется!
– Не стою чего?
– дергает за руку к себе, смотрит с ненавистью.
– Пустых слов, - спокойно шепнула, смотря в глаза.
– Жаль тратить их на тебя!
– выдергиваю руку из его ладони и обхожу, игнорируя строгий взгляд немощного вожака.
Не могу поверить, неужели Тор имел ввиду Робэрто, когда говорил о самом мудром и сильном? Ну, с силой я спорить не буду, а вот с мудростью… Тут прокол походу у них там наверху! Или я действительно самое глупое существо, как говорит Джэксон.
Не могу уснуть, душно. Хожу по комнате, мерею шагами, держусь руками за ноющую поясницу. Джэксон прав был - застудила себе спину. Робэрто в обиде куда-то выпрыгнул со двора в облике волка, и след простыл. Как же мне все это надоело! Чувствую себя самой одинокой и брошенной. Хочу внимания, хочу ласки и любви! Чёрт бы вас всех побрал, хоть бы раз кто-нибудь просто взял и посидел со мной, хотя бы просто поговорил, хотя бы о пустяках.
Конец POV Эмили
POV Автор
– Тор явился именно тому, кому меньше всего ждали. Сказал то, что я больше всего боялся. Кто знает, может
– брюнет подошел к письменному столу в своей комнате, но не спешил садиться. На душе грустно и было трудно найти себе место, когда так хочется подойти и разделить этот вечер с любимым человеком.
– Сотый раз пишу тебе и сотый раз пытаюсь подобрать правильные слова. Сказать в лицо, я, наверно, так и не наберусь смелости, как и передать это тебе в руки, малыш!
– поджигает скомканный лист бумаги над стеклянной пепельницей.
– Эм, клянусь, если бы можно было вернуть тот день, когда ты только вошла в этот дом, я не сомневаясь, переиграл всё, не дал тебя в обиду – защитил! Забрал и не позволил пролиться тем слезам, которые каждый день блестят на твоих глазах, - мысли сводят с ума, мучает совесть. Каждый день – борьба и муки. Кажется, что сил больше не осталось доживать этот вечер, который разрывает сердце на мелкие кусочки, а на утро снова собирает воедино.
– Порой мне кажется, сорвав с тебя ожерелье, я лишил себя последней надежды быть с тобой. Твое спокойное поведение, равнодушие, игнорирующий взгляд меня убивают. Было проще, когда ты боролась за мое внимание, тогда я был уверен, что ты со мной, но теперь… Я больше не могу понять, о чем ты думаешь, а главное, о ком?!
– больно сглатывает вставший комок Джэксон, поднимая голову вверх, вытягивая шею до упора.
– Я не устану писать о том, как люблю тебя, как хочу быть с тобой, как хочу все исправить. Но если ты судьбой определена вожаку стаи, то я бессилен перед волей Тора!
– отчаянно вздохнул, опуская взгляд на догоравшую бумагу.
– Как я мог проявить слабость в тот день, отозвать сделанное предложение?! Кто я после этого в твоих глазах? Кто я после этого в своих глазах? Я же понимал, что означало ожерелье на шее! Ты тогда была моей, а я так просто взял и уступил тебя своему брату! Ааа… Ррр… - из глубины послышалось отчаянное рычание.
Брюнет скинул рубашку с плеч и выскочил на балкон. С болью взглянув на луну, прыгнул вниз, превращаясь в волка, разрывая оставшиеся вещи.
– Единственное, что сейчас в моей власти, это любоваться тобою со стороны!
– волк тоскливо взглянул на Эмили, стоящую на балконе и исчез с глаз.
Девушка продолжала стоять и смотреть на полную луну, поглаживать живот, успокаивать малышей, теребящихся в утробе. Казалось, что именно это светило было причиной их столь беспокойного поведения, которое не давала уснуть этой ночью.
Здоровый коричневый волк бежал по лесу, стряхивая грустные мысли, которые изводили человеческую сущность. Холодный ветер бил ему в морду, свистел в ушах, заглушая окружающий мир. Это не пугало, так как на своей территории было спокойно, и можно было расслаблено прогуливаться дальше. Как совсем близко послышались странные звуки: учащенное дыхание и женские рваные стоны.
Волк сомневаясь, что хочет увидеть уединившуюся пару при полной луне, решил обойти стороной. В эту ночь сородичи спаривались, выплескивая все эмоции, накопившиеся за месяц. Кто-то находил свою пару, а кто-то просто удовлетворял дикое желание. Только Джэксон понимал, что в его случае будет мало просто удовлетворить желание похотливого животного, тем более, когда с выбором пары он уже определился.