Оборотная сторона жизни
Шрифт:
Зрение, например, было даже не стопроцентным... невозможно было описать эту четкость и ясность... говорят, так видят орлы? Сравнить было невозможно, но вот то, что человеческое зрение отстает по всем параметрам, было совершенно ясно.
В склепе было темно. Совершенно. Ни малейшего лучика, отблеска или самого слабого мерцания... только тьма и мрак. И, тем не менее, глаза четко различали мельчайшие детали: лежащий на полу мешок, об который она часто спотыкалась, бегая из стороны в сторону и отворачиваясь от отражения в гладких стенах;
Однако напрягало даже не это... обзор. Угол обзора был просто неимоверным: для того, чтобы видеть, что происходит сбоку, не нужно было напрягать периферийное зрение или поворачивать голову. Ткань глазам также не мешала. Выяснилось это случайно, когда во время очередного забега на голову упал глубокий капюшон, закрывший, практически, все лицо.
А еще напрягала чистота...
Внутри склепа было чисто. Ни пылинки на стенах, никаких свисающих полотнищ паутины, с сидящими на них откормленными или голодающими (как повезет) хозяевами, ни соринки на гладком полу. Ничего, словно только-что прошла армия уборщиц с тряпками и вениками. Даже от пыли, принесенной подошвами вора ничего не осталось.
Слух так же радовал. Каждый шорох казался неимоверно громким: ткань скользила по полу, постукивали босые ступни, звенели украшения, иногда поскрипывали суставы, как у артритчика со стажем.
Есть, пить, спать не хотелось. Мысли редкими искрами вспыхивали в перегруженном мозгу, вспыхивали и... гасли. Но постепенно их количество росло, они стали множиться, разгораться, заставляя измученный всем произошедшим погасший разум вновь сначала затлеть, а затем и разгореться.
Через часы, дни, недели она пришла в себя достаточно для того, чтобы застыть неподвижной статуей посреди помещения, задумчиво уставившись внутрь приоткрытого гроба.
Первой мыслью было: "Что происходит?". Ответа на нее не было, но следом потянулась другая.
Кто я?
Яркие краски вспыхнули перед глазами, и нечто вновь беззвучно закричало: сухие легкие не могли набрать воздух, и сквозь мертвую глотку не проникло ни звука...
Подошедший в это время к краю полянки острохвост вздрогнул, завертел головой и умчался в чащу, здраво рассудив, что ни к чему связываться с непонятным.
Нечто вздрогнуло, метнувшись в сторону вслепую, запнулось о край постамента и рухнуло прямо на гроб, полуприкрытый крышкой, которая от удара съехала окончательно, с грохотом свалившись на пол, и полностью открывая доступ к содержимому каменного ящика.
Начавшаяся истерика тут же сгинула без следа, вспугнутая открывшимся зрелищем.
Каменный гроб был совершенно пуст, на первый взгляд. Если бы незадачливый вор успел снять
Но это на первый взгляд. А вот на второй...
В углу гроба сиротливо притулилось что-то. Что-то маленькое, металлическое, странной формы.
Мумия плавно наклонилась, протягивая руку и доставая непонятный предмет, влекущий к себе, как сладкоежку - кондитерская.
Залитые тьмой глаза внимательно рассмотрели предмет, зажатый тонкими пальцами. Кольцо. Из того же странного черного металла, что и украшения, болтающиеся на теле, она даже поднесла цепь-ожерелье к лицу, чтобы сравнить.
Тот же странный маслянистый блеск, как у нефти на солнце, тот же цвет. Непонятный черный металл... железо? Вроде, в Индии что-то такое есть... колонна в Дели. Или в другом месте?
В голове тут же завертелись ассоциации, вспыхивающие в мозгу яркими картинками слайдов. Метеорит? Самородное железо другого цвета... С трудом сосредоточившись, мумия помассировала сухими пальцами переносицу, слыша, как скрипит кожа, после чего вновь уставилась на кольцо.
Оно поражало. Невероятная, филигранная работа: драконоподобная химера, полураскрывшая крылья, с хвостом, согнутым в кольцо. Странный гребень, веер щупалец, россыпь мелких черных камней по краям крыльев, острые зубы в оскаленной пасти.
Странная неведомая зверушка.
Кольцо было странно теплым, от чего его хотелось гладить, ласкать, одеть... почти просунув в кольцо палец, мумия резко остановилась, вновь зависнув. С чего вдруг такое странное желание? И почему оно вообще возникло?
Осторожно подняв крышку, мумия с легкостью положила ее на гроб, удивившись такому подвигу, аккуратно положила кольцо на импровизированный стол, собралась с духом, и совершила то, на что не хватало решимости все это время - подошла к стене и внимательно рассмотрела свое отражение.
Полюбоваться было на что.
Среднего роста, о фигуре сказать ничего нельзя, кроме одного - она была. Давно. Лет, этак, тысячу назад. Теперь это был скелет с высушенными остатками мяса. Мумия неожиданно мысленно фыркнула: самая замученная диетами и анорексией модель - жирная корова по сравнению с этим. Какой размер? Суперминус ХS? Веса немного, килограмм, может, двадцать пять - тридцать, если сильно повезет - тридцать пять.
Она со все разгорающимся интересом повертелась, рассматривая выпирающие сквозь тонкую ткань непривычного одеяния мослы, отодвинула пальцем горловину, наклонив голову и уставившись себе за пазуху. Из горла не вырвалось ничего, но внутри она заливалась хохотом.