Оборотней не существует
Шрифт:
— Стоп! — сказала Крессент, оттаскивая его за руку. Панк в его руках хрипел и дергался, лицо его пробрело все оттенки фиолетового. — Отпусти, Дрейк. Он просто засранец.
Дрейк потряс мужчину —
— Дрейк! Ты бесишь меня, чувак!
«Ты доктор. У нее будут ушибы. Он фактически пометил ее — пометил своими паршивыми лапами! Но ты доктор».
— Дрейк, хочешь задушить его? Ради Христа, он же уже потерял сознание. И мне не больно-то хочется закончить свои дни в полицейском участке. — Дрейк зарычал, потом отшвырнул человека. Они оба наблюдали, как тот пролетел по воздуху и рухнул на мостовую, словно мешок с песком. Джимми застонал, но в сознание не пришел.
— Господи-Боже мой, ты чересчур заботливый? — Но Крессент улыбнулась. — Напомни мне никогда не рассказывать тебе о своих годах на улице.
— Ты обязательно расскажешь.
— В следующий раз. Когда вот эта вена у тебя лбу перестанет так сильно пульсировать.
— Он тронул тебя. Никогда не должен был этого
— Ну да, теперь он ученый! Твоя супруга? — добавила Крессент, поддразнивая. — Это я что ли?
Дрейк обхватил ее руками.
— Да. Это ты.
— Ну, ладно. А теперь пошли кушать.
— Если я опять увижу блины, меня вырвет.
— Чувак, это ж прекрасно. Я получу вафли, — добавила она со злой усмешкой, потом потянулась и поцеловала его.
— Я должен сказать тебе кое-что. Никаких вафель.
— Совсем никаких вафель?
— Крессент… сложновато в это поверить… — Она опять его поцеловала.
— Что, не терпишь продуктов из крахмала?
— Серьезно. Я говорю о… — Он моргнул. — Ну, что ж. Ты не удивлена.
— Конечно, нет. — Она улыбнулась ему, и он готов был поклясться, что в этот момент вокруг нее появилось сияние. — Я выполнила твое желание. Наверно, именно это мы и делаем.
— Ну и новости! И чего я желал? Иметь тебя в своей жизни или увидеть?
— Точно не знаю, но уверена в одном: ты получил все это одним комплектом, не так ли?
Дрейк понял, что Крессент имеет в виду.