Оборотни Его Величества. Полнокружье. Часть 2
Шрифт:
– Ярини попросила об этом родного отца, – хмыкнул мужчина. – Лесса невысокого мнения о настоящих родителях, поэтому будет лучше, если ты ее подготовишь.
– Да, Повелитель.
Сочтя разговор оконченным, Его Величество поднялся. Аватар тоже смог разогнуть колени.
– Я хочу, чтобы ты присмотрел за Лессой. Покажешь ей город, развлечешь… в случае чего защитишь, но надеюсь, что это не понадобится.
– Да, Повелитель, – безжизненно выдохнул Вилль. Повелительница… Как много «нельзя» и «обязан» в этом слове. Аватар, принесший клятву, служит Повелителю и его семье, а затем переходит к старшему
– Вот и хорошо! – обрадовался император. – Значит так, Арвиэль, вот моя воля: доверяю тебе самое драгоценное, что есть у меня, – дочь. Береги ее как собственные крылья. Нет, даже больше!
– Да, Повелитель. – Аватар поклонился. Его Величество поморщился с укоризной:
– И, Арвиэль, перестань кланяться, а то я себя чувствую Верховным Жрецом на службе. Да и Лессе это не нравится.
Казалось, Повелитель никогда не уйдет. Но нет, ушел все-таки, даже дверь за собой прикрыл сам. Алесса вывалилась из гардероба, бледная, встрепанная и совершенно потерянная.
– Вилль?..
Аватар сделал шаг и замер.
– Вилль, не надо смотреть на меня как на статую золотую!
Аватар не смеет смотреть на Повелительницу иначе.
– Вилль, моя фамилия – Залесская! И точка! – Девушка сжала кулаки, аж костяшки побелели.
Аватар преклонил колено перед Алессой Эскабиан.
– Встань!!! Вилль, эти люди для меня – никто! Пустое место, понятно? Моя фамилия – За-лес-ска-я! Ты сам мне ее дал, если помнишь!
Аватар исполнил волю Повелительницы и поднялся, не сводя с нее взгляда.
– Иди ты… – Алесса глубоко вздохнула и, не размениваясь собственным достоинством, закончила: – Идите вы, л’лэрд Винтерфелл, сами знаете куда, а уж если заблудитесь, полагайтесь на нюх!
Вилль, прижав руку к груди, поклонился спине Повелительницы, удаляющейся через окно. Он мог ответить, что в такой сложной и трудоемкой экскурсии без червя-чревогрыза не обойтись… Мог ответить. Но не посмел. Хоть и очень хотелось. Пресветлая, прости за блудомыслие и неуважение к роду Повелителей!
Глава 11
Плющ кинулся молниеносно, как хищник. Да он и был хищником – прирученным, дрессированным, но все же плотоядным, который охотится на дичь, чтобы выжить. Основной природный инстинкт. И купеческий дом – его охотничья территория.
Перекатившись через плечо, Дан чудом увернулся и вскочил на ноги у стола, прожженного, покрытого разноцветными кляксами, заваленного осколками битых пробирок. Похоже, оставшись в одиночестве, тварь здорово бушевала. Циката и съерт послушно скакнули в ладони. Хотя что с них проку. Это создание регенерирует за считаные секунды и практически неуязвимо для холодного оружия.
Миелл-тьярр… Лесной пес.
Перебирая корнями, плющ переполз с потолка на стену и напружинился, разглядывая потенциальный обед. Да-да, именно разглядывая. Дан не знал, как устроено зрение у разумных растений, но эту стойку, когда готовый атаковать хищник не сводит глаз с добычи, нельзя было спутать с чем-либо. Распахнулись рыже-алые крапчатые бутоны, похожие на цветы леопардовой лилии. На
Сразу десяток ядовитых пестиков прошили воздух. Отбивать было бессмысленно, и Дан просто рухнул ничком, закрыв руками голову. Пара иголок накрепко засели в деревянной ножке стола, остальные, видимо, долетели до стены. Выход был прямо напротив в паре десятков шагов, и тусклый свет, струясь по ступеням, падал на Дана. Но как добраться? Миелл-тьярр разросся во всю стену, пустил корни по лестнице, уцепился за дверь.
Растение выбрасывало какой-то феромон, липкими нитями заматывающий разум аватара в кокон паники. Десятки раз Дан заглядывал в лицо смерти, но не думал, что последняя маска будет так ужасающе прекрасна. Плотоядные растения – настоящее совершенство, продуманное от шиповидных пестиков до корней, способных удержаться на, казалось бы, гладкой стене. Они умны, послушны, они никогда не охотятся впрок… От одиночества они сходят с ума.
Лепестки сомкнулись, превратив чашечки в наконечники стрел, наведенных на цель, по стеблям прошла волна спазмов. Миелл-тьяр нагонял сок в иглы, чтобы ударить вновь.
– Ven… Venne! [18] – с трудом сохраняя контроль, приказал Дан.
Плющ потянулся на голос как приблудная собачонка, которой дали обнюхать руку. Неуверенно полз, с надеждой и опаской одновременно. Пригреют или побьют?
Ментальные нити слабели, обвисали и отрывались медленно, одна за одной. Стало легче дышать. Дан понес околесицу на эльфийском, лихорадочно соображая, как обращаться с этой тварью. Сказать «фу»? Назвать хорошим барбосиком? Под чашечкой почесать? А ведь лесной пес думает, что пришли его накормить…
18
Нет, нельзя (эльф.).
Испуганно взвизгнула и заржала чья-то лошадь. Заржала на улице, за толстыми внешними стенами, однако и здесь это прозвучало как раскат грома, с легкостью перебив шелестящий голос эльфа. Дан осекся. Плющ замер точно у невидимой черты, поникшие бутоны снова закачались на гибких стеблях как змеиные головки, разевая ядовитые пасти…
– Venne!
– Ну что ж ты сразу не сказала, что тебе нельзя перегреваться! – в который раз всплеснула руками Марийка, едва не опрокинув стакан наливки.
– За здоровье! – Поправив войлочную шляпу с обмякшими бортами, Ирэн отсалютовала клюквенным морсом.
Выпили, закусили мочеными яблоками. После инъекции в локте немного саднило, но в целом наследница чувствовала себя очень неплохо. Боль исчезла, прихватив за компанию насморк. Но второе – заслуга исключительно бани, в приступе как раз не повинной. Эти приступы давно стали обыденностью, чем-то вроде регулярных женских неудобств. Но раньше боль хотя бы стучалась, прежде чем вломиться в голову и скрутить тело судорогами. На этот раз она вынесла барьер с тарана. Ирэн просто диву давалась, что смогла попасть в вену, практически ничего не видя, вгоняя иглу занемевшими пальцами.