Оборотни Оренбурга. Мой влюблённый зверь
Шрифт:
– Нормально не околею, – слабо улыбнулся Макс. – Дом твоей тёти далеко?
– Ну, ещё где-то минут двадцать топать.
– Поехали, – сказал он, направляясь к мотоциклу, чуть пошатываясь.
Заглянув в багажник, достал мобильный. Потыкал в него и разочарованно прорычал:
– Сдох, у тебя с собой нет зарядки? – посмотрел на меня вопросительно.
– Нет, с собой нету, – развела я руками.
– Тогда поехали, – Макс попытался сесть на мотоцикл, но чуть не упал, я успела подставить ему своё плечо.
– С ума сошёл?
– Я не дойду, сдохну где-нибудь по дороге, – тихо ответил он. – Мотоцикл здесь нельзя оставлять. Быстро вычислят же. Вилка, нам надо скорее отсюда убраться. Просто поверь.
– Я не знаю, кто ты. И кто были те парни. Поэтому мне сложно тебе доверять, – опасливо произнесла я.
– Давай тогда ты за рулём. Я помогу, подскажу, это не сложно. Только быстрее, – умоляюще посмотрел Макс на меня. – Ты на велике умеешь ездить?
Неуверенно кивнула.
– Это то же самое, только с мотором.
– Хорошо, – неохотно согласилась я, всё ещё держа себя в руках и не давая себе скатиться в истерику. – Давай попробуем. Надеюсь, ты не отгрызёшь мне голову, если я ушатаю твою игрушку.
Попыталась пошутить я, и Макс слабо улыбнулся:
– Не отгрызу, обещаю.
Я села на мотоцикл и уставилась на какие-то кнопочки перед собой.
– Вот так, – он легко завёл свою махину и вскарабкался позади меня, прижимаясь. – Я буду всё делать, а ты рули, чтобы мы никуда не врезались.
Его дыхание обожгло мне ухо и шею. По спине пробежал табун мурашек. Сердце ухнуло куда-то вниз и бешено заколотилось, как птичка в клетке. Я тряхнула головой, стараясь отогнать порочные мысли.
– Ну что, погнали? – хрипло прошептал он.
Глава пятая
Ехали мы не очень быстро, чему я была несказанно рада. Я вообще боюсь скорости. Стало совсем темно, луны на небе не было видно. До дачного посёлка добрались уже совсем затемно. Благо тёти Танин дом стоял с самого края, и я знала все дыры в заборах, не пришлось ехать через пост охраны.
Протащив кое-как мотоцикл и вкатив его во двор, не без помощи Макса, я закрыла за нами ворота и пошла отпирать дом. Макс остался стоять у ворот, привалившись к ним боком.
– Ты чего там застрял? – спросила я, насторожённо, стоя на крыльце и пытаясь попасть ключом в замок.
Он не ответил и начал оседать вниз. Я подорвалась и побежала к нему, но он уже лежал без сознания.
Чертыхнувшись, попробовала вновь привести его в чувство. Вот будет засада, если тётя завтра вернётся со смены, а у неё во дворе лежит труп.
Но Макс дышал. Тяжело, надрывно, но дышал. Пульс был, хоть и не ровный. Живой. По крайней мере, пока. Я прикинула, сколько крови он мог потерять за это время, и ужаснулась. Нужно немедленно обработать его раны. Но не на улице же это делать. Села рядом с ним и в
На экране высветилось улыбающееся лицо рыжеволосой женщины. Тётя Таня решила проверить, как у меня дела. Я подобралась и, напустив в голос безразличия и скуки, ответила:
– Привет, тёть Тань, как твоё дежурство?
– Виола, детка, ты дома? – с облегчением отозвались на том конце провода.
– Да давно уже, кур и кроликов покормила, – хлопнула себя мысленно по лбу. – Ты во сколько завтра приедешь?
– Детка, я хотела попросить тебя побыть у меня несколько дней. Завтра я останусь в дневную смену, Надя заболела, а вечером уеду в Новотроицк на несколько дней. Там тётя Катя заболела, надо уколы ей проколоть. Ты же присмотришь за моим хозяйством?
– Да, конечно, тёть Тань, без вопросов. Ой, погоди, – решилась я задать вопрос.
– Да, детка, что такое? – напряжённо ответила тётя Таня.
– Если человек в обморок упал, как его лучше привести в чувство?
– Как обычно, нашатырём, а что случилось? С тобой Света и она в обморок упала? – забеспокоилась тётя Таня.
– Нет, просто мне доклад писать. Я думала, может, ещё какие-то способы есть.
– А, это, – с облегчением выдохнула моя собеседница. – Ну, сначала человека нужно уложить на пол и повернуть набок, ослабить воротник, если это рубашка… – начала перечислять тётя Таня, а во мне уже включился врач.
Я всё это уже давно знала, но из-за нервного потрясения в голове была каша.
– Спасибо, тёть Тань, дальше я сама. Люблю. Целую. Завтра позвоню. Тёте Кате привет.
Я отключилась и понеслась в дом. Паника ушла, уступив место приятной сосредоточенности.
В доме я схватила плед. Нашла в большую банку нашатыря. Кто знает, сколько этому бугаю может понадобиться для приведения в чувство, и достала ватные диски.
Побежала обратно на улицу. Накрыла Макса пледом, чуть развернув его набок. Что получилось сделать с большим трудом. Проверила пульс. Он стал более чёткий. Смочила ватные диски нашатырём и сунула Максу под нос. Через несколько секунд Макс пришёл в себя и начал отпихивать от носа вонючую вату. Случайно пнул банку, и жидкость растеклась вонючей лужей под забором. Я же вздохнула с облегчением.
– Макс, пойдём в дом, нужно обработать твои раны, – тихо позвала его я.
– М-м-м? – отозвался он, ошалело оглядываясь.
– Макс, вставай, я не подниму тебя, – чуть не расплакалась я.
Он мотнул головой, крылья его носа затрепетали, будто принюхиваясь к чему-то.
– Зачем ты пихала мне в нос эту гадость? – хрипло спросил он поморщившись. – Я ничего теперь не чувствую.
– Вставай давай, – зашипела я. – Как мне прикажешь тебя в чувства приводить? Ты здоровый бугай, я тебя не дотащу. А здесь, на улице, обрабатывать раны и, скорее всего, зашивать их – такое себе удовольствие. Я замёрзла уже.