ОБОРОТНИ СНОВА В ДЕЛЕ
Шрифт:
– Против одиннадцати!
– восхитилась Триш.
– Даже если ветер попутный, даже с магом на борту из патрульного фрегата не выжмут больше двенадцати! Мы оставим их за кормой в считанные минуты!
Пароход "Екатерина", о котором шла речь, величаво покачивал бортами, перечёркнутыми посередине нарядной белой полосой. Стояла ночь, и даже науми не различала тёмные цвета, зато легко представила себе оттенок при солнечном свете, синий-синий, как Бескрайней Океан. Рядом с парой чёрных мрачных фрегатов пароход казался праздничным пирожком на гипюрной скатерти моря; с шапкой взбитых сливок, в которой располагались каюты и капитанская рубка. Алессе понравилась идея со
– Пушек всего восемь, тогда как у каждого фрегата по двадцать, но на нашей стороне скорость и манёвренность. К тому же, патрульные не посмеют обстрелять корабль кэссиди. Попробуют накрыть неводом или взять на абордаж. Ты сумеешь отклонить невод?
– Или рассеять плетение. Не люблю хвастать, но я была лучшей из выпуска позапрошлого года. С седьмого курса для меня держали место на флоте... Но я сбежала.
– Почему?
– Брат позвал.
– С вами не соскучишься, - Володя одобрительно хмыкнул.
– О! Я нащупала её якорь! Восхитительный корабль...
– Уникальный пароход. Рассчитан на пятнадцать человек. То, что налито вот в эти бочки - масло. Рядом не курить, своего пиромана не подпускать. Все всё поняли?!
Вполуха слушая переговоры, Алесса наблюдала, как волны лениво плещут о бережок тесного грота; с каждым накатом язычок воды пробовал на вкус дно пещеры, изрезанное мелкими трещинами, и отползал, точно ожегшись. Мерный шорох убаюкивал.
Час назад лаборатории не стало. Алесса не знала, что чувствует Вилль, но Веррея смогла услышать эхо яростного ликования с далёкого юга. Триш поначалу решила рискнуть и проложить короткий портал к пароходу, благо объект был виден да и поблизости от родной стихии силы мага значительно возрастали. Но "дверь" захлопнулась, ослепив желтизной и едва не проглотив её саму. Теперь предстояло добираться вплавь, и Триш ощупывала якорь и винты "Екатерины", то и дело отвлекаясь на очередную порцию комплиментов в адрес стальной дамы. А ждали они русалок.
– Ты назвала её в честь Святой Катарины?
– задала Триш вопрос, который и у Алессы вертелся на языке.
– Не только и не столько. По божественному стечению обстоятельств миром Владимира некогда правила величайшая тёзка моей пра-пра-пра... бабушки...
– Ирэн замерла статуей, уперев руки в бока, устремив в море горящий взор и горделиво выставив вперёд замызганный глиной сапог.
– Так её звали - Екатерина Великая! Гвардейцы на руках вознесли её на престол и до седых волос служили ей верно! И Екатерина правила целый век! О, это был Золотой Век, когда мраморные дворцы возводились по одному лишь мановению Её руки! Когда искусство опережало само время! Рассвет науки! Зенит культуры и просвещения! Но главное - великая женщина прорубила окно в Европу!!!
Володя хотел возразить что-то, но смолчал, вместо него выступила Алесса.
– Не может этого быть. В мире Владимира нет магии, и никаких Окон там создать невозможно, будь ты хоть трижды великой.
Кэссиди посмотрела на неё так, словно девушка из деревни только что оглушительно пукнула.
– Это - образное выражение. Ты знаешь, что такое "образное выражение"?
– Это когда образина выражается, - пояснила "дерёвня" и отвернулась, не слушая гневное мяуканье за спиной.
Она опять нагрубила. А всё почему? Да потому что Вилля рядом нет. Теперь, когда аватар улетел, стало явственней ощущаться, что их большая команда поделена на три группы. Словно птенцы в гнёздышке: крылом к крылу, а каждый сам за себя. Непонятно только,
Пораздумав, Алесса прижалась к нему к нему, тёплому, пахшему медвяными травами солнечного луга и ветром, решив, что ничего предосудительного в этом нет. Принцесска метнула на неё уничижительный взгляд.
– Если попробует командовать, мы с Лисом запрём её в трюме. С крысами.
– Пожалей крыс, - усмехнулся Дан.
– А кэссиди не плохая, Алесса. Она просто... кэссиди.
"А родись эта кикимора простолюдинкой, от неё б и леший отплевался!" - мысленно проворчала пантера.
Леший, не леший, а с русалками кэссиди оказалась в ладах. Морские отличались от речных сородичей удлинённым, как у угря, хвостом с вертикальным острым плавником. И только. Ну, разве что отливали синевой светлые волосы, длинные, по самый хвост, унизанные чёрным жемчугом да янтарём. А так - полурыбы-полудевки, глаза завидущие, руки загребущие. Холодные и мокрые, пахнущие тиной. Межрасового они не знали, поэтому переговоры шли на скадарском. Кэссиди солидно кивала, пока самая бойкая русалка вдруг не ткнула пальцем в Дана, возбуждённо залопотав. Это Алесса поняла без слов и ответила кукишем. Торги возобновились.
– Вы меня по миру пустите!
– всплеснула руками Ирэн, когда морские девы уплыли.
***
Обласканный зверь благодарно лизнёт протянутую руку, а старый знакомый может и по локоть оттяпать, если помимо перстенька на пальце глянется браслет.
Побег был запланирован загодя, условия согласованы с русалками, и их помощь стоила будущей Кэссарине Эттла. Коралловый архипелаг давно хотели превратить в курорт, да всё руки не доходили. Русалки предлагали взять инициативу в свои... но не сошлись в арендной плате с Одарёнными. И, конечно, государь отказался. Кэссиди мелочиться не стала и сбавила предложенную русалками плату на треть, прекрасно понимая, что ещё немало даров моря уйдёт на оплату продуктов с суши.
Сейчас Юль-Лит едва не пошла на попятную. "Вон тот смуглик" ей, видите ли, понравился. Бывший гость обошёлся в десять бочек "Сури Клесты" и четверых охранников парохода. Белое вино, так и быть, русалки подождут до следующего урожая, но задаток отдавай сейчас!
О русалочьей жадности Ирэн размышляла на дне, держась за плавник крупной афалины. Соседнего дельфина оседлал сам предмет торговли; вслед за наколдованным воздушным пузырём, исказившим черты лица до полного сходства с мартышкой, чёрной змейкой стелилась коса. Впрочем, русалок такое преображение не смутило. Кружили рядом как голодные акулы, норовя задеть то мерцающей грудью, то чешуйчатым бедром. Хотя, если брать в учёт фосфорные фонари, сравнение с рыбами-удильщиками подходило больше.
– Не пойму этих девах! Всё равно ж хвост рыбий, так чё лезут?
– пожал плечами Метис, когда компания вынырнула, а пузыри лопнули.
– У них хвост, обсохнув, превращается в ноги. Если прикуют в каком-нибудь гроте, то это надолго!
– хмыкнул Дан и, откинув со лба мокрую чёлку, добавил.
– Хотя кормят хорошо, да и девчонки развесёлые. А как поют...
Ирэн поджала губы. Н-да, любвеобильный бывший гость, с таким жизненным опытом только мемуары писать.
Пароход тянулся носом к проливу, точно пёс, сделавший стойку в ожиданье, когда хозяин отпустит поводок, но его удерживали четыре троса, крепившие корму к фрегатам. Ретивые охранники не доверяли ни якорю, ни себе. Хотя последнее как раз понятно: на кораблях царила сонная тишина. Три невесомые тени выпрыгнули из воды и, вцепившись в борт, одинаково ловко подтянулись. Ярини, Триш, Дан.